Рубикон, или Мир в латах - [2]

— И тут ничего, — сказал командир. — Ерунда какая-то!

— Попробуй частотно-фазовую вариацию.

— Пожалуй, — сказал командир и задал программу изменения частоты генератора.

Жужжащая тишина изменила тональность. И тут зеленая полоска на индикаторе переломилась углом, вершина угла метнулась в сторону от нулевой отметки. Пискнул и тут же замолк звуковой сигнализатор. Зеленая полоска снова превратилась в прямую линию.

— Проскочили частоту! — сказал командир. — Сейчас верну.

— Что это? — воскликнул бортинженер. — Смотри! На экране…

Командир поднял глаза. Среди черного бездонья висело блеклое пятнышко. Оно быстро меняло форму: круг, эллипс, снова круг, опять эллипс…

Командир, не мигая, смотрел на экран. Светлое пятнышко в объятиях мрака что-то ему напоминало. Бортинженер за спиной с шумом проглотил слюну. Круглое пятнышко начало уменьшаться в диаметре и разгораться.

Лазерная пушка, понял вдруг командир. В режиме наведения…

Сделать он ничего не успел. Среди черного бездонья хищно вспыхнула ослепительная звезда, и экран лопнул от мгновенно переполнившего его синего пламени.

А на Земле, в помещениях Центра Связи натужно заревела сирена, говоря дежурившему в этот час персоналу о том, что на орбите случилось нечто серьезное. Серьезное настолько, что станция «Спейс хантер — 12», принадлежащая Контрольной Службе Экологического Совета и имеющая двух дежурных наблюдателей на борту, прекратила свое существование.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ГЕРОЙ КОСМОСА НА РЕАБИЛИТАЦИИ

1

Все получилось именно так, как и предсказывал вчера в Париже Алкиной.

Между Лонгвиллем и поселком ходили скоростные экспрессы, так что дорога до места заняла менее получаса. Чиновник в мэрии, назвавшийся Стивеном Пауэром, был мил и разговорчив, и через несколько минут Жюль знал о поселке все, что представляло хоть какой-то интерес. Более того, Стивен Пауэр оказался настолько любезен, что предложил ему единственный свободный коттедж на берегу, а потом еще и обеспечил Жюля списком врачей, практикующих в поселке. Шестым в списке значился доктор Арчибальд Спенсер. Прекрасный радиолог, известный специалист, не пожалеете, сударь!..

Коттедж оказался обычным, двухэтажным, выстроенным по типовому проекту. Внизу кухня, прихожая, гостиная (или, если хотите, кабинет), а на втором этаже спальня и ванная. Как только Жюль вошел внутрь, загорелся неяркий свет. Жюль снял куртку и открыл дверь в гостиную.

В углу гостиной имел место прекрасный инком фирмы «Тейлор Электроникс лимитед». Средний гражданин владеет от силы тридцатью процентами его возможностей. Под компьютером лежали инструкция по пользованию жилищем и план поселка. Инструкцию Жюль бросил на стол, а план развернул. Поселок был под завязку набит бассейнами, кегельбанами, теннисными кортами, площадками для кроссбола и тому подобными сооружениями. Жюль отправился на кухню. Кухня оказалась автоматическая, последней модели, разрекламированной по всему миру полгода назад, с рисивером сети «Сэплай». Шикарная оказалась кухня. Впрочем, желающие (вернее, не желающие с ней возиться) могут пользоваться услугами баров и ресторанов, которых в таких местах великое множество. Это вам не леса и болота, где сырость, грязь и еда всухомятку. Такое было лет пять назад, когда ликвидировали группу Короля Лира.

Жюль поднялся на второй этаж. Ванная была обычная, спальня тоже. Самоэкранирующиеся стекла в окнах, широкая кровать, рассчитанная на двоих, стена в изголовье украшена ковром. Рисунок ковра примечателен: голова тигра с разинутой пастью. Тигр серебристый — символ этой страны.

Жюль спустился вниз, открыл справочник «Сэплай», отыскал нужные коды и набрал их на пульте перед нишей. Через минуту звякнул звонок. Жюль распахнул дверцу рисивера и нашел в нише упакованные в пакеты плавки, полотенце, халат и пляжную сумку. Вскрыл разукрашенные рекламой упаковки, побросал принадлежности в сумку и отправился купаться.

На пляже было весьма малолюдно. Несколько человек одетыми лежали на топчанах и читали книги. В беседке сидела в обнимку какая-то парочка. На Жюля никто внимания не обратил. Он зашел в кабинку и переоделся. А когда вышел из кабинки и отправился к ближайшему топчану, читающие отложили свои книги и повернулись в его сторону. Он немедленно задрал нос, небрежно бросил на топчан штаны и сумку, скинул туфли и побежал к воде. На бегу он обнаружил, что солнце светит не так уж и ярко, что океан совсем не голубой, а скорее серый, и, делая последний шаг, он понял, что это не самый умный поступок в его жизни. Но отступать было уже поздно, и он, глубоко вздохнув, бросился в воду.

По-видимому, он не заорал лишь потому, что вопль еще в горле превратился в ледышку. Вода была не просто холодная, она обожгла, как кипяток, она впилась в тело миллионами острых иголочек и стянула череп стальным тяжелым обручем. Жюль хотел было сплавать к буйку и обратно, но понял, что судороги наступят раньше, чем он доберется до буйка, и придется орать банальное: «Спасите!» Впрочем, сразу выйти из воды — значило потерять авторитет в глазах смотревшей на него общественности, и потому Жюль окунулся по шею и повернулся лицом к берегу. Люди разглядывали его с восторгом и изумлением, в беседке парень рвал с себя рубашку, а девушка обреченно хватала его за руки. Жюлю стало ее жаль, и он выбрался на берег.