Рубеж - [46]

— Знаю, вы видели меня с худшей стороры, — грустно ответил Лукас. — Я нахожу семейные встречи сложными, поскольку с тринадцати лет не общался с родными.

— С тринадцати! — поразилась мама. — Я знала, что ты потерял связь с семьей, но считала, это произошло, когда ты вышел из лотереи жителем первого уровня. Я не думала, что ты намеренно отвернулся от родителей, но межуровневый разрыв может быть сложным.

Она грустно покачала головой.

— Отец Эмбер потерял контакт с родителями, поскольку те принадлежали к четырнадцатому уровню и считали результат в виде двадцать седьмого ужасным разочарованием. Мы всегда обещали друг другу, что не покинем наших детей, как бы низко ни определила их лотерея. И совершенно не ожидали ситуации, в которой Эмбер окажется настолько выше нас.

— Вы не должны волноваться о межуровневом разрыве, — быстро сказала я. — Для меня это не имеет значения.

— В моем случае его вообще не было, — откликнулся Лукас. — Мои родители принадлежали к первому уровню, но я стал нежеланным обязательным ребенком. Отец ушел, когда мне было шесть лет, мать хотела, чтобы он взял опеку надо мной, но отец отказался.

Я раньше не слышала выражения «обязательный ребенок» и хотела было прочитать разум Лукаса, чтобы выяснить значение, но на глазах у мамы не рискнула.

— Через месяц улей праздновал Новый год, — продолжал Лукас. — Мама явно не хотела, чтобы я дальше жил с ней, поэтому мне ничего не оставалось, как отправиться на поиски отца. Я надеялся, что семейный праздник как-то изменит положение и придаст родителю желание позаботиться обо мне. Я нашел отца как раз перед наступлением Нового года, но он просто оттолкнул меня.

Лукас поколебался.

— Эмбер думала, я должен объяснить, что тогда произошло, и вы поймете, почему это время года пробуждает во мне плохие воспоминания. Прошу прощения, если когда-нибудь вел себя странно.

— Не надо об этом беспокоиться, — сочувственно сказала моя мама. — Тогда ты в последний раз видел отца?

— Да, — ответил Лукас. — После этого я жил с матерью, но она разорвала все контакты, как только я перешел на подростковый уровень.

— Должно быть, это стало ужасным временем для тебя, — заметила мама. — С переходом на подростковый уровень и так довольно сложно справиться, а тут еще отказ со стороны семьи.

Лукас пожал плечами.

— Разрыв контактов с матерью осложнил ситуацию, но возможно, я и без того представлял собой ходячую катастрофу. Я слишком отличался, в том числе, умом, чтобы ужиться с другими подростками в своем коридоре. А юный возраст и происхождение с первого уровня лишь ухудшили дело. Мой день рождения приходится на последний день Праздника, так что я попал на подростковый уровень в минимально возможном возрасте.

Он помолчал.

— Теперь мне надо отправить несколько сообщений.

— Конечно, — сказала мама.

Лукас в молчании работал на инфовизоре, пока не пришла пора переходить с экспресс-ленты в один из специальных лифтов нашего отдела. Когда двери кабины вновь открылись, я увидела ожидающих нас снаружи Эмили и Николь. Первая поспешила улыбнуться моей маме.

— Я Эмили. Не могли бы вы пройти со мной в одну из наших общинных комнат?

— А как же мой муж и родители Уэсли? — Мама тревожно оглянулась на лифты.

— В отдел сообщат, когда они прибудут, — успокоила Николь. — Кто-нибудь встретит их у лифта и проводит к нам.

Эмили увела мою маму по коридору. Я дождалась, пока они исчезнут из виду, и повернулась к Лукасу.

— Мы должны сейчас же спуститься в камеры. Мне надо прочитать разум Уэсли, а при необходимости, и Грегаса.

— Меган и Базз пойдут с нами, — сказал Лукас.

— Мы все пойдем, — поддержал Адика.

— Мне не нужна толпа телохранителей, чтобы спуститься в отрядные камеры, — возразила я.

— Мы все пойдем, — твердо повторил Адика. — Вспомни, что в одной из камер Тобиас.

Я со вздохом согласилась. Мы вернулись в лифт, спустились на два уровня, а затем Меган двинулась по коридору.

— Мы посадили Грегаса и Уэсли раздельно. В настоящее время гипноз действует таким образом, что они слышат и реагируют только на определенные голоса, включая мой.

— Я планирую сперва прочитать разум Уэсли, — сказала я. — Надеюсь, он сообщит нам достаточно, и мне вовсе не придется проверять брата.

Меган кивнула, остановилась у двери и со значением посмотрела на Адику.

— Телохранители должны подождать снаружи.

Он нахмурился.

— Я знаю Уэсли годами, — успокоила я. — Он никогда не проявлял ни малейшей склонности к насилию, а учитывая еще и гипноз…

Адика недовольно фыркнул, но смирился.

Меган впустила Лукаса, Базз и меня в комнату с белыми стенами, где на кушетке лежал мальчик. Его глаза были закрыты, ко лбу прикреплены две металлические пластины, а рядом находилась стойка на колесиках с горящим техническим дисплеем.

В прошлый раз я видела Уэсли, по крайней мере, год назад, и теперь он выглядел немного старше и выше, чем мне помнилось. Но по-прежнему укладывал волосы с большим начесом.

— Уэсли, я хочу, чтобы ты подумал о том, что произошло, когда вы зашли в вентиляцию, — сказала Меган. — Не бойся. Ты в совершенно безопасном месте, со мной, и просто думаешь о прошлом.

Глаза Уэсли не открылись, но веки дрогнули, словно он увидел сон.