Розы для богатых - [59]

Отэм удивленно покачала головой:

– А вообще есть что-нибудь такое, чего ты про меня не знаешь?

– Очень немного.

– Я могу понять, как ты узнал большую часть, но каким образом ты выяснил, что я люблю на завтрак?

– Просто. Путем телефонного интервью с твоей соседкой по квартире. Если не ошибаюсь, ее звали Джули?

– Да, – ответила она и подумала о своей старой подруге. Последнее, что она о ней слышала, – это то, что Джули переехала в Лос-Анджелес с каким-то мужчиной. – Джули уехала после того, как я вышла замуж за Эверетта. Ей это не понравилось.

– Я знаю, – сказал Ллойд рассеянно.

Отэм повернулась на диване и испытующе поглядела на него:

– Зачем ты это делаешь? Почему ты следишь за мной?

Он пожал плечами:

– Потому что ты мне нравишься, Отэм. Ты сложный человек. Загадка. Безумная смесь, которая одновременно и очаровывает, и повергает в отчаяние. Иногда ты смышленый ребенок, который сбрасывает туфли, потому что нервничает. А порой – зрелая, рассудительная и очень чувственная женщина. В результате получается весьма интригующая комбинация. Я очень многого жду от тебя. Будет интересно наблюдать, что получится.

Отэм поставила свой стакан на кофейный столик, встала и посмотрела сверху вниз на Ллойда:

– Если ты этого вдруг не знаешь, Ллойд Мэрфи, то ты только что выбил почву у меня из-под ног. Мне больше некуда идти. Если ты знаешь, как мне осуществить все эти великие деяния, то лучше ты бы мне что-нибудь посоветовал. У смышленого ребенка в голове нет ни одной идеи. Когда я пришла сюда…

Она замолчала и с удивлением оглянулась, потому что дверь распахнулась, словно в комнату ворвался порыв сильного ветра. В кабинет влетела молодая женщина с длинными волосами песочного цвета. Отэм довольно часто видела ее лицо на фотографиях в газетах и поняла, что это дочь Ллойда, Линди. У нее, как и у отца, были зеленые глаза, но она была слишком похожа на него, чтобы ее можно было назвать хорошенькой. Тем не менее у нее были приятные черты, а движения по-отцовски живые.

Линди, одетая в полинявшие джинсы и свитер, промчалась через комнату и бросилась в объятия Ллойда.

– Привет, папа. – Она обернулась и посмотрела на Отэм. – Вы одна из папиных протеже? Он любит заставлять женщин заниматься тем, чем не может заставить заниматься меня.

В ее голосе не было и намека на недоброжелательность, и Отэм улыбнулась:

– Нет, я одна из продавщиц вашего папы.

– Правда? Я пробовала работать продавщицей. Мне хотелось самой проложить себе дорогу наверх, но, очевидно, я слишком похожа на свою мать, у меня голова не годится для бизнеса.

Отэм было ясно, что Линди – свет в окошке для ее папы. Она посмотрела на Ллойда и усмехнулась:

– Ваша дочь тоже готовит фаршированную индейку?

– Нет. – Мэрфи взглянул на девушку, напустив на себя притворно-сердитый вид. – Она специализируется на дорожных штрафах и на отчислениях из колледжей.

Линди ткнула его под ребра.

– Тебе это нравится, сам знаешь. – Девушка улыбнулась Отэм. – Женщину без характера он считает существом низшим, способным возбуждать разве что мятое кухонное полотенце. – Она кивнула на Ллойда. – Это он виноват, что я такая уродка. Он учил меня жить в соответствии с его же тремя девизами: «Если это подарок, прими его. Если это можно купить, то это не нужно. Если это не продается, найди другой способ получить это». Бедная мама. Каково ей было с этим злым демоном?

– Ну, успокойся, – сказал Мэрфи довольным голосом. Он повернулся, все еще обнимая Линди, и представил ее Отэм.

– Какое милое имя! – воскликнула Линди. – Мне бы хотелось, чтобы меня так звали. Линди – скучно… скучно. – Она вдруг помрачнела, словно придавленная тяжким бременем. – Я заскочила предупредить тебя, что опоздаю сегодня вечером на прием, но приду обязательно. Мне пришлось отдать переделывать мое новое платье, и оно не будет готово до шести.

– Ох, – вздохнул Ллойд, – бедная Линди. Ей совершенно нечего надеть.

– У меня есть что носить, но тебе не понравится. Это платье – единственная разумная покупка, которую я сделала за последние годы. И то ради тебя. – Девушка повернулась и посмотрела на Отэм. – Мне исполняется двадцать один год, и папа пригласил моих крестных родителей и других старых друзей, которые качали меня на своих коленях во время коктейлей. Обязательные приемы – такая тоска. – Она помолчала, внимательно посмотрев на Отэм. – А ты вроде компанейская. Почему бы тебе не прийти?

Отэм представила себя среди их друзей из Ноб-Хилла и чуть не рассмеялась.

– Я не могу, Линди, но все равно большое спасибо.

– Конечно, сможешь! Папа пришлет за тобой машину. – Девушка поцеловала Ллойда в щеку, повернулась и исчезла из комнаты так же стремительно, как и появилась.

– Она всегда такая энергичная?

– Всегда. И ей время от времени приходят в голову хорошие мысли. Я пришлю за тобой машину к восьми.

– Я правда не могу.

– Боишься?

– Чего я должна бояться?

– Возможно, увидеть то, что могла бы иметь. Мне кажется, ты должна прийти. Потом вернешься домой и сравнишь вечер, проведенный со мной, и вечер в «Конуре». Может быть, тогда передумаешь.

– А если я откажусь?

– Это для меня будет лишним доказательством того, что ты боишься рисковать. Я не очень-то жалую трусов.