Рожок зовет Богатыря - [23]
— Ребята, я считаю, что костер надо начинать с песни, — сказала Катя. — Давайте споем нашу старую пионерскую!
И тут же запела:
Ребята подхватили с азартом. Может, и не очень складно прогремела песня, но зато от души. И когда умолкли, то казалось, что последние слова пропетой песни все еще бродят по тайге, что дальние распадки откликаются эхом, а старые деревья шепотом повторяют их…
— Хорошо в тайге! — сказал Сережа задумчиво.
— Ой, хорошо! — подхватила Светлана. — Смотрите, какие огромные деревья стоят кругом… Стоят и смотрят на нас сверху вниз, правда?
— Может, на этом бугорке, где мы сидим, когда-нибудь Арсеньев ночевал… — пришло вдруг в голову Сереже.
— А разве он… эта… тут ходил? — осведомился Антон.
Толя снисходительно поглядел на него:
— А по какой же тайге он ходил? Даже и книжка-то называется «В Уссурийской тайге». Читать побольше надо, Антон!
— А Дерсу Узала тут ходил? — спросила Катя.
— Дерсу Узала нигде не ходил.
Ребята вопросительно посмотрели на Толю:
— Как — не ходил?
— Так, очень просто. Потому что его вообще на свете не было. Его Арсеньев выдумал. Писатели всегда своих героев выдумывают.
— Ага! Всегда, как же! — Светлана приподнялась и встала на колени. — А «Молодая гвардия» что — выдумал их Фадеев, да? А Чапаева тоже на свете не было — его Фурманов выдумал, да? А…
— Прекрасно, — остановил ее Толя. — А вот Обломов — был?
— Ну, может, и не было Обломова, — негромко возразил Сережа, — а такие, как Обломов, были… Может, Дерсу Узала не ходил, а такой человек, как он, ходил.
— Вот! — Светлана гордо взглянула на Толю. — Значит, не все же выдумано?
— Эх… — Сережа вздохнул и привалился поближе к костру. — Вот бы таким, как Арсеньев, быть! Или как Пржевальский…
— Ну-у… — протянул Антон, — уж лучше, как наш Николай Мочков из поселка. Он… эта… девять тигров убил! Во!
— И что это все, — усмехнулся Толя, — Мочков, Пржевальский… Кто о них вспоминает? Вот бы как Смыслов быть, например, — на весь мир слава! Кто о нем не знает? Да все знают. Весь земной шар. А то…
— И все-таки как Пржевальский лучше, — упрямо повторил Сережа. — Или вот еще как Мичурин. Сколько пользы такие люди приносят!.. Вот уж у них настоящая слава. Настоящая…
— А я бы хотела, как Уля Громова, быть, — тихо сказала Катя. — Мне бы и славы никакой не надо. Но вот если бы пришлось что-нибудь для родины сделать, то сделала бы. И ничего не пожалела бы! И жизни не пожалела бы…
Эти речи задели Толю:
— Подумаешь, ты бы не пожалела! А я — пожалел бы? Какой же я был бы пионер, если бы жизнь пожалел для родины? Я бы тоже, как Александр Матросов… Только ведь им повезло… — Толя подбросил сучьев в костер. — Они на войне были. А без войны где будешь героем? Кто твою смелость заметит?
— Не знаю… — Сережа, чуть нахмурясь, уставился в огонь. — Героем вроде как, по-моему, можно во всяком деле быть…
Наступило молчание. Потрескивали сучья в костре, шипели сырые ветки…
— А вот, ребята, знаете, ведь скоро на Луну полетят! Слышали? — снова заговорила Светлана. — Папа вслух газету читал. И потом по радио было…
— Да знаем, знаем, — прервал ее Толя, — тоже радио слушаем и газеты читаем. И вообще, разве сразу на Луну полетят? Не сразу. Сначала спутника Земли сделают и запустят. А потом еще несколько спутников к нему пришвартуют — получится платформа. А уж с этой платформы — на Луну.
Все подняли глаза к небу, где чистым светом сияла белая луна.
— Не долетят, — уверенно сказал Антон, — промахнутся. Она же… эта… маленькая, а небо вон какое большое. Луна-то на небе вроде как в море поплавок. Если только… эта… как его… у них руль будет… тогда подрулят.
— Как он все знает! — усмехнулся Толя. — А что ж, по-твоему, ученые этого не взвесили? Все взвесили, все обдумали, не беспокойся.
с улыбкой прочел Толя.
Все засмеялись:
— Ох, Тольян! — Антон вздохнул. — Это ты сам сочинил?
— Ну, вот еще, — усмехнулся Толя, — непременно сам! Родари сочинил.
— Ты бы полетела? — спросила Катя у Светланы.
— Не знаю… — сказала Светлана, хотя у самой уже вспыхнули глаза. — Наверно, полетела бы!.. Интересно же… Я Уэллса читала… Толя, а ты полетел бы?
— Я-то полечу. Пока вырасту — уже спутники будут вокруг Земли летать. И ракета будет готова. Почему же мне не полететь?
— А я бы не полетел, — покачивая головой, негромко сказал Сережа. — Страшно это… Я когда долго гляжу на небо, на звезды и думаю: а ведь это все разные планеты, разные миры… и Земля наша среди них такая маленькая, — то мне так страшно делается… Лучше не глядеть…
— Смешно! — Толя слегка пожал плечами. — А по-моему, ничего страшного нет. А шуму будет с этим делом — на весь мир шуму! Наверно, тех, кто полетит, во всех газетах портреты на первой странице напечатают — и во всех странах. Вот слава-то! Пожалуй, я бы лучше и Смысловым не хотел бы… А вот на Луну! Ух ты! Обязательно полечу! Я не я буду! Ну, а кто трусоват немного, — добавил он, взглянув на Сережу, — тому, конечно, лучше дома сидеть. Надежнее.
