Рождество наступает все раньше - [41]

На следующее утро он отправился в «Коммодор» – роскошный небоскреб на 55-й улице. Светловолосая агентша щебетала без умолку по поводу первоклассной публики, которая снимает здесь апартаменты, и показала ему четыре разные квартиры. Он собирался сказать, что зайдет еще, и тут понял, что если не решится сейчас, то не сделает этого никогда. Поэтому он подписал годовой контракт на двухкомнатную квартиру на 37-м этаже и записался в спортклуб за дополнительную плату. Мебели у него не было. Он позвонит матери. Они устроят из этого событие. Ей очень понравится его новая квартира.

Проводили опрос

Отец Малькольма Форбса однажды сказал, что не встречал еще сына богача, который хоть чего-нибудь бы стоил. Барри вспомнил это в то утро, когда Винс съехал. Он вселился с огромным количеством вещей, и теперь все это снова пришлось вытащить на поверхность.

– Ну, удачи, – сказал Барри, про себя думая: «Катись к черту, самовлюбленный пустоголовый болван». Но Барри почти не знал Винса, когда пригласил пожить, и потому не сказал, на сколько приглашает. Век живи, век учись.

И все-таки: не смей уходить с таким довольным видом. «Чтоб тебе пусто было», – думал Барри, когда Винс прогулочным шагом выплыл на улицу.

Гудзонский залив переливался мелкими чешуйками света под лучами зимнего солнца. Нужно запланировать какое-нибудь мероприятие с Джастин, отвести ее куда-нибудь. Нужно заняться с ней чем-нибудь особенным, пойти в Гайд-парк, например. Барри не давали покоя все эти женщины, влюбленные в Рузвельта, жившие с ним в Белом Доме. Ведь он был парализован от пояса и ниже – включая…? Никто из них так и не проговорился.

Он весь день готовил презентацию «Юрких ящерок» для Совета. В тот вечер появилась Джастин, ее прекрасное лицо, смуглое с розовыми пятнами, было похоже на нектарин. Сегодня она впервые ужинает и остается на ночь у него. Он представил свою женщину своей поварихе.

– Здравствуй, – сказала Джастин, мгновенно теряя интерес, отдала Пиппе пальто и пошла обратно в спальню.

Он не такой реакции ждал.

Пиппа положила пальто на диван. Барри взял его и повесил в шкаф. Ему хотелось, чтобы они подружились. Джастин могла бы помочь Пиппе. Помочь выбрать стиль одежды, рассказать, куда пойти, чтобы тебя отмыли, выщипали брови, покрасили и уложили. Но когда Джастин появилась через несколько минут, вид у нее был усталый.

– Я сегодня весь день промучилась, – сказала Пиппа, очищая чеснок.

Он взял бутылку, штопор и принялся за дело.

– Почему?

– Ко мне подошел парень и попросил денег, – объяснила Пиппа.

– В первый раз? – перебила Джастин, и брови ее взлетели.

– Нет, конечно, – ответила Пиппа, промывая листья розмарина под краном. – Но он сказал, что у него диабет и ему нужно два доллара шестьдесят девять центов на инсулин. Я дала ему два доллара, и мне стало неприятно. Оставалось ведь только шестьдесят девять центов. Я хочу сказать, либо я ему поверила, либо нет, – продолжала она, обрывая листья латука. – Если поверила, то должна была дать ему, сколько он просил, если нет – то не надо было давать ничего.

Пробка выбралась на волю, он налил три стакана вина.

– Большинство таких сидят на крэке, – авторитетно заявила Джастин, кладя ноги на соседний стул.

– Вроде не похоже. Сказал, что живет по соседству и вернет мне деньги.

– Это не твои проблемы. Пусть найдет работу. Барри не понравилось, как она это сказала.

– А вдруг его выгнали. И он не может найти работу. И он никогда не думал, что может дойти до этого, а сегодня использовал последнюю ампулу инсулина.

– Если бы его выгнали, он получал бы пособие, – настаивала Джастин. – А инсулин был бы частью его… договора с государством.

– Может, его выгнали до того, как он успел подать документы на пособие, теперь никто его не берет, и у него нет нужных навыков для новой работы.

– И что, мы должны платить, чтобы переучить этого парня, дать ему профессию, в которой ему все равно не хватит рабочего места? – Джастин взяла с тарелки морковку. – Просто потому, что труд в Таиланде и Гондурасе дешевле.

Пиппа поставила перед Джастин чашку с соусом, и та обмакнула морковку, даже не поблагодарив Пиппу.

– Ты морковку чистила?

– Нет, вымыла. Большая часть витаминов в шкурке.

– Правда? – Джастин это не убедило. Барри смотрел на рот Джастин.

– Джастин хочет сказать, – пояснил он Пиппе, – что большинство тех, кто просит денег, психически нездоровы – им нужна помощь психиатра.

– Они психически нездоровы из-за крэка, – добавила Джастин, засовывая морковку в свой большой рот. Суждения сорокавосьмилетней домохозяйки из глубинки.

– Не все.

Пиппа предложила:

– Cassoulet?[6]

Они сели за стол. Барри налил еще вина. Тост он поднял за новый этап в жизни его квартиры и официально поприветствовал Джастин. Та повернулась к Пиппе:

– Ты повар?

– Ну, я ходила на курсы и работала в ресторанах, но высшего образования в этой области у меня нет.

– Думаю, чтобы хорошо готовить, высшего образования не надо, – заметила Джастин, осторожно пробуя еду.

– Генри Форд сказал, что, как только вы сталкиваетесь с экспертом, все становится невозможным, – объявил Барри присутствующим женщинам. – Они слишком хорошо знают, почему то или иное сделать нельзя.