Рождественские сказки - [16]

- Гу-ур!.. - так звала его только мать-голубица. - Сынок!

"Где я?" - только и подумалось ему.

- Гуриа-ан! - так звала его только бабушка-голубушка. - Гуриан, детка!

- Гурр-ян! Гурр-ян! - неслось со всех сторон.

Вдруг замок содрогнулся. Огни города стали уменьшаться с кааждым мгновеньем. Земля с огромной скоростью стала уноситься в звездную бездну.

3.

Опустимся на землю. Вернемся к тому часу, когда у дома архитектора Аламбера остановился изумрудный "Ситроен" мэра.

Грегуар решительно хлопнул дверцей машины, стремительно направился к дому и резко постучал в дверь.

- Бегу, бегу! - раздался голос экономки.

Она распахнула дверь и столкнулась нос к носу с Грегуаром.

- О, господин мэр!.. - растерялась Бертина. - С наступающим вас Рождеством!

- Спасибо! - буркнул Грегуар, входя в дом без приглашения.

- Он болен, - сказала экономка.

- Тем лучше, - сказал мэр. - Обойдемся без него.

- Что это значит, месье?! - строго спросила экономка. Приветливость мигом слетела с её лица.

- Это значит, Бертина, что если до утра ваш хозяин не очистит пространство над городом - я это сделаю сам! И на сей раз сдержу слово!..

- А на каком основании? - спросила она, подбоченясь.

- На основании двух жалоб от горожан. В одной жалобе говорится, что этот замок мешает любоваться звездами, а в другой - предупреждение о прямой угрозе для всех наших жителей!.. В один прекрасный день... то есть, я хотел сказать - в один далеко не самый прекрасный день - он просто рухнет всем нам на голову!.. В конце концов, я отвечаю за безопасность горожан!..

- Интересно, каким же образом вы собрались избавиться от замка на этот раз, старый хулиган? - усмехнулась Бертина.

- Это мое дело, дерзкая Бертина! - рявкнул мэр. - Даже утра не стану дожидаться!

- И все-таки?! - настаивала она. - Руками не достать, так каким же образом?

- Каким?!.. Очень простым! - взвизгнул Грегуар. Он вытащил из-под пальто ледоруб, показал его Бертине и бросился вон из дома Аламбера.

- Злодей! - крикнула вслед Бертина.

"Ситроен" понесся к побережью.

Бертина стояла на крыльце и с тревогой смотрела на светящийся в ночи замок.

4.

Машина мэра остановилась у врытого в землю мощного стального кольца. От него в ночное небо тянулся стальной крученый трос. Грегуар, весь дрожа от злости, высоко схватился за него левой рукой, а правой - ударил ледорубом. Так срубают елку под Новый год.

Словно лопнула струна космической скрипки.

Не успевший разжать пальцы, мэр взлетел к звездам, как на воздушном шаре. Земля убегала вниз все быстрей и быстрей.

Грегуар в ужасе закрыл глаза.

"На старости лет, - подумал он, - людям насмех мне придется стать космонавтом... А скоро выборы!.."

5.

Бертина с крыльца видела, как воздушный замок воспарил в небо.

- Злодей, злодей! - повторяла она.

Над её головой распахнулось окно.

- Что там случилось? - раздался слабый голос архитектора Аламбера.

- Все в порядке, мэтр, - ответила экономка и ворчливо добавила: Ложитесь-ка в постель! А то опять возись с вами!

Окно над головой послушно закрылось. Бертина вытерла слезы и, тяжело вздохнув, направилась в дом, сочиняя на ходу, что скажет утром своему хозяину.

6.

Что же так злило Грегуара, когда он смотрел на воздушный замок? Зависть?.. Ревностное отношение к службе?.. А может, и в самом деле ответственность чиновника перед людьми?.. Увы! Ни то, то другое, ни третье!..

Когда-то давно предок Грегуара гостил в замке польского князя Цышевского и убил на охоте самого последнего на Земле тура. Вот что!

Будучи мальчиком нервным, Грегуар услышал в детстве эту историю от деда, очень близко воспринял её к сердцу и на всю жизнь возненавидел всяческие замки. Почему-то любой из них напоминал ему княжескую охоту и какое-нибудь несчастье. Эта ненависть застряла у него в крови и совпала со страхом, что горожане узнают жуткую тайну его семьи и не изберут своего мэра на второй срок.

Несчастный мэр стремительно удалялся как от Земли, так и от своего муниципального* кресла.

Полет был молниеносным. Грегуар не успел даже по-настоящему испугаться. Замок опустился на какую-то небесную твердь. Канат отбросило в сторону, Грегуар упал в мягкую зелень в виде травы, разжал наконец пальцы. Болела рука, болело плечо. Болела и кружилась голова. по виду напоминающую траву, и разжал пальцы. Он с трудом поднялся на ноги, но снова упал.

Очнулся Грегуар словно в легком тумане. А когда попытался проморгаться, то ужаснулся: совершенно голый, он лежал на металлическом столе. Внезапно над ним зажглось сразу десять солнц. Грегуар зажмурился. Сомнений не было: он, привязанный по рукам и ногам, находился на операционном столе. Грешуар пошевелил пальцами рук и ног, повертел головой, надул живот и провел языком по краю зубов - все было цело, всё на месте: и руки, и ноги, и зубы, и, соответственно, - голова. Он прислушался к своему телу: нет! нигде ничего не болело. Тогда к чему операция?! Грегуар скосил глаза влево, вправо, но никого не обнаружил. Лампы и в самом деле грели как десять солнц, и вскоре он почувствовал, что весь горит. Очень хотелось пить. Грегуар вспомнил с тоской свой небольшой городок, в котором он был мэром, рождественскую ночь, разговор с экономкой сумасшедшего архитектора и свой стремительный полет на воздушном замке.