Рождественские радости миллиардера - [26]

— Западный Проспект, 549, - молниеносно произнёс Джеймс. Он постучал по лбу. — Он сейчас там.

— Ты журналист. У тебя привычка всё запоминать, — усмехнулась Мия по-дружески. Её сердце чувствовало тепло, ибо он вспомнил. — В любом случае, я должна немного отдохнуть, а затем вернуться на станцию. У нас пять других сегментов. Их надо записать сегодня, я должна освободить Джеффа от служебного долга. Если я этого не сделаю, он будет разглагольствовать и бредить об этом много лет. Хуже, чем подросток.

Джеймс покачал головой, небольшая морщинка показалась между его бровями.

— Ты никуда не пойдёшь сегодня, Мия. Ты была в больнице. Не вернёшься на станцию.

Мия склонила голову, чувствуя себя глупо.

— Ты прав, — прошептала она. — Извини.

— Не извиняйся. — Сказал Джеймс, нежным прикосновением заправляя ей пряди за ухо. — Позволь мне позаботиться о тебе сегодня. Ты не против, если я останусь здесь и приготовлю что-нибудь для тебя? У тебя есть еда?

Мия проследила в памяти, когда в последний раз ходила в магазин. И это было десять дней назад.

— Я не голодна.

— Хорошо. Всё намного проще, — сказал он, смеясь.

Но Мия почувствовала, что изнутри её распирает. Возможно, всё действительно развивалось слишком быстро. Она не могла сказать, хотел ли он остаться с ней только ради ребёнка или хотел провести время с ней, и этот вопрос, эта дилемма сводила с ума.

— На самом деле, — начала Мия слабым голосом, — мне действительно нужно немного отдохнуть. Почему бы тебе не вернуться? Ты так много сделал для меня сегодня, и это твой первый настоящий день семьи. — Она протянула ноги, пытаясь найти комфорт за этим болезненным разговором. — Ты сделал более чем достаточно. Я в порядке, правда.

Джеймс уставился в окно, наблюдая траекторию движения потока автомобилей. Девушка хотела уткнуться носом в его плечо и никогда не отпускать своего мужчину. Но она не могла прочесть что-либо в его глазах; она не могла понять, почему его губы изогнуты книзу, отчего казалось, что он так от неё далёк. Было очень много того, что она не понимала.

Где они стояли? Её мысли путались. В машине скорой помощи она слышала слова, которые он сказал ей: он собирается быть с ней. Она чувствовала его объятия. Поняла, что он хочет помочь ей растить ребёнка.

Но что это значит на самом деле? Имел ли он в виду, что хочет быть с ней? И если это так, разве он не должен спросить её мнение или ухаживать за ней или ещё что-то? Или он просто согласен воспитывать ребёнка с ней, без отношений? Она хотела задать эти вопросы, но также боялась, что хочет «слишком много и слишком скоро». Мужчины такие нервные и пугливые. Они сразу же убегут, стоит им напомнить об обязательствах. Она сглотнула.

— Я не могу оставить тебя в таком состоянии, — возразил Джеймс.

— Это хорошо, — прошептала Мия, предполагая, что он сбежит. Она ведь предоставила ему такую возможность. — Тебя ждёт работа. И мне тоже есть чем заняться. Я не бедненькая нуждающаяся беременная женщина. Всё будет в порядке, я справлюсь. Обещаю.

Джеймс встал с дивана, а затем оглядел её с ног до головы, оценивая и обдумывая что-то.

— Я должен хотя бы уложить тебя спать.

Значит, он хотел уйти.

— Нет, нет, — начала девушка. — Я могу сделать это сама. Поверь мне. Я была одинока гораздо больше, чем ты себе можешь представить. — Внутри она содрогалась от одиночества. Она всё ещё помнила запах коек в детском доме. Это был смрад одиночества и слюней десятилетних детей. Запахло точно также, как только Джеймс согласился оставить её.

Он накинул пиджак на плечи и направился к двери. Мия свернулась в клубочек, плотно закутавшись в одеяло. Она уже представляла, как позвонит мальчикам в доставку пиццы, закажет её и будет наслаждаться. Просто чтобы доказать, что она может себе это позволить.

Но Джеймс собирался уходить слишком долго. Его глаза непрерывно смотрели в её. Она решила спросить его, хотел ли он действительно остаться с ней и разделить другие 14 дюймов дивана. Но страх получить отказ был сильнее.

Наконец, Джеймс хлопнул в ладоши и приблизился к двери.

— Что ж, я позвоню тебе вечером, — сказал он, сбросив боль в её сердце. — Буду держать тебя в курсе о событиях с Джеффом. Уверен, это настоящее наслаждение для остальных.

— Если он не кричит на всех прямо сейчас, — возразила Мия, зарываясь глубже в подушки. Она почувствовала, что веки начинают медленно закрываться. Мир затемнялся, становился всё мягче.

За несколько мгновений перед тем, как уснуть она услышала шаги, направляющиеся к дивану. Открыв глаза, заметила Джеймса, стоящего перед ней, он улыбался. Между большим и указательным пальцами правой руки, он держал омелу. Ту самую омелу, которую она разместила в его кабинете в тот судьбоносный апрельский день. Девушка повесила её рядом с дверью в качестве украшения. Она и забыла, что забрала её потом поутру.

Она с чувством поднесла пальцы ко рту, затем проверила воду. Не могла сказать и слова. Возможно, он подумал, что она сумасшедшая.

— Это то, что я думаю? — последовал, наконец, вопрос от него. Голос был наполнен эмоциями. Он смотрел на неё и омелу отсутствующим взглядом.

— Это с апреля, да, — прошептала Мия. — Я помню, когда я проснулась утром, ты был таким отстранённым, Джеймс. Как будто ничего не произошло накануне ночью, как-будто ты никогда не знал меня. Я ненавижу это чувство. Я ненавижу терять людей. И я забрала омелу из твоего офиса в память о проведённом времени вместе. — Она посмотрела вниз на свой живот, затем, слегка хихикнула. — Я и не знала, что забрала большую память об этом.