Рождественские письма - [6]

К счастью, сестра не видела, как К.О. закатила глаза.

— У доктора Джеффриса есть глава, посвященная этому вопросу. Она называется «Похорони Санту под Санями». Глава восьмая.

— Он собрался похоронить Санта-Клауса?

Все, с нее хватит. Лучше она лично похоронит этого доктора Джеффриса под снежным сугробом, но не позволит ему отнять Рождество у Зоуи и Зары. Во всем, что касалось ее взглядов на жизнь, его философия выглядела абсолютно неприемлемой, но отрицание Санты — вообще полный бред. Именно здесь и пролегала та черта ее терпения, прорезавшая глубокий зимний снег, черта, которую посмел переступить этот Уин Джеффрис.

— Неужели ты меня совсем не слушала? — спросила Зельда.

— К сожалению, я слишком внимательно тебя слушала.

В этот момент в дверь позвонили.

— Мне надо идти, — со вздохом сказала К.О. сестре. — Я подумаю насчет автографа.

— Да, пожалуйста, — с неподдельной благодарностью откликнулась Зельда. — Я буду на седьмом небе от счастья, если ты добудешь для меня его автограф.

Еще раз вздохнув, К.О. повесила трубку и, распахнув дверь, обнаружила стоящую на пороге Лавон. Хотя слово стоящая не вполне соответствовало действительности. Лавон подпрыгивала на одном месте.

— Мне неудобно беспокоить тебя, но я просто не могла больше ждать.

— Заходи, — пригласила ее К.О.

— Я только на минутку, — заверила ее дипломированная бухгалтерша на пенсии и перепрыгнула через порог, сжимая в объятиях Тома.

— Я сделала это! — воскликнула она. — Я увидела будущее. — Она взвизгнула от восторга и снова слегка подпрыгнула. — Я увидела твою будущую любовь, К.О. Это произошло, когда я начала менять наполнитель в кошачьем туалете.

— Наполнитель… в кошачьем туалете.

Что ж, все в точности соответствовало действительности, ведь примерно в таком месте сейчас и пребывала ее любовь. В некоем подобии туалета.

— Том как раз сделал свои дела, — продолжала Лавон, с любовью глядя на кота, — и вот тут-то на меня снизошло озарение.

— Насчет его дел? — поинтересовалась К.О.

— Нет, нет, насчет будущего. Ты знаешь, что некоторые люди, у которых есть дар предвидения, могут гадать на кофейной гуще? А я увидела будущее в лотке с кошачьим наполнителем. Я понимаю, что звучит немного странно, но это правда. Я все так ясно увидела перед собой! — воскликнула она. — Ты скоро встретишь мужчину своей мечты.

— Неужели? — К.О. не могла скрыть разочарования. — А ты, случайно, не увидела в этом кошачьем туалете что-нибудь насчет моей будущей работы?

Лавон покачала головой.

— Извини, ничего. Может, мне вернуться домой и посмотреть еще раз? Там все осталось в том же виде, — призналась она. — Как кофейная гуща.

— Наверное, не стоит. — К.О. не хотела заставлять соседку вглядываться в «дела» Тома дольше, чем необходимо.

— В следующий раз я сконцентрируюсь на твоих перспективах с работой.

— Отлично.

К.О. гораздо больше интересовала работа с постоянной занятостью, чем любовь. В свои двадцать восемь она с этим не торопилась, хотя определенно пора было призадуматься о серьезных отношениях. Кроме того, работа дома уменьшала ее шансы на знакомство с достойным мужчиной. Зельда, похоже, думала, что, занимаясь медицинскими расшифровками, К.О. могла бы встретить множество подходящих мужчин-врачей. Но, тем не менее, из этого ничего не вышло. Единственным мужчиной в белом халате, с которым у нее было свидание за последние полгода, стал дантист, но его больше интересовали ее рентгеновские снимки, чем она сама.

— Пока я не забыла, — сказала Лавон, уже собираясь уходить. — Я хочу пригласить тебя послезавтра на фуршет.

— Непременно приду. — Не так уж много встреч у нее запланировано. — Спасибо за приглашение.

— Жду тебя к шести. — Лавон вышла из квартиры.

— Попытайся предсказать мою будущую работу, — напомнила ей К.О., высовываясь в холл. — Я имею в виду, когда в следующий раз станешь убирать кошачий туалет.

Лавон кивнула:

— Непременно. — Уходя, она принялась бормотать себе что-то под нос, но К.О. уже не могла ничего разобрать.

На следующее утро К.О. водрузила свой ноутбук на столик у окна во Французском кафе с твердым намерением дождаться доктора Джеффриса. Теперь она чувствовала, что обязана взять у него автограф несмотря на то, что не одобряла его методов. Но что еще более важно — она непременно должна поговорить с ним о Рождестве. Этот невежественный тип лишал Рождества не только ее племянниц, но и сотни тысяч других детей.

Она вовсе не собиралась приходить к нему домой. Нет, это не входило в ее планы. Пусть все выглядит как случайная встреча. Оставалось лишь надеяться, что Уин Джеффрис жить не может без утренней чашечки латте. Поскольку они жили в Сиэтле, К.О. в этом почти не сомневалась. Похоже, все жители штата Вашингтон приобрели сильную зависимость от кофе.

Пытаясь с пользой провести время, К.О. начала сочинять рождественское письмо для Мулкахи, не переставая напоминать себе, что за это он заплатит ей двойную сумму. У нее возникло две идеи, как справиться с этой непростой ситуацией. Первая выглядела комичной и заключалась в том, чтобы преподнести правду в необычной и забавной манере и заставить читателя подумать, что это что-то вроде мрачного юмора.