Рожденный с мечом в руке. Военные походы Эдуарда Плантагенета, 1355-1357 - [57]

Однако нас главным образом интересует реакция противника на это движение. Должно быть, французы далеко не сразу заметили передвижения англичан. А когда заметили, то им, видимо, бросились в глаза две вещи: во-первых, после ухода авангарда основную часть армии (некоторые авторы предполагают, что она шла следом за авангардом) и особенно арьергард легко атаковать; а во-вторых, обладание бродом имеет первостепенную важность. Король находился далеко от места боя, но его маршалы поняли, что должны действовать. Клермон хотел дождаться, пока ситуация станет ясней, д'Одрем желал действовать немедленно. Маршалы командовали «ударными» компаниями, бойцы которых стояли впереди «баталии» дофина со своими, оставленными им конями. Командовали вместе, но поступили по-разному, каждый в согласии со своей точкой зрения: один повел своих конников в атаку против тех англичан, которые уходили и уже исчезали из вида, а другой — против стоявшего на месте арьергарда, которым командовал Солсбери.

Колонна д'Одрема галопом помчалась вниз по склону к ручью, но Уорвик со своим маленьким отрядом лучников уже возвращался на поле, и французские кони, только наполовину защищенные доспехами, оказались под их обстрелом. Очень многие скакуны были ранены и упали, их всадники были убиты или захвачены в плен; в плену оказался и сам д'Одрем.

Другая колонна, во главе с маршалом Клермоном и коннетаблем де Бриеном, устремилась на английский арьергард, по-прежнему стоявший перед лесом. Накануне этой колонне была поставлена задача прорваться через ряды английских лучников, чтобы расчистить проходы для французских тяжеловооруженных конников, которые должны были следовать за ней пешком. Если бы лучники были выстроены ровными рядами, их стрельба могла бы не причинить вреда французским коням, защищенным доспехами спереди. Однако местоположение лучников и конфигурация их строя позволяли им вести перекрестный огонь, и он оказался смертельным. Клермон, де Бриен и многие другие были убиты.

План принца (или его совета) заставил французов раньше времени нанести два удара, которые привели к очень большим потерям; в результате французы потеряли трех из своих самых опытных военачальников. Руководить французской армией должен был король, но он по-прежнему находился со своей «баталией», то есть далеко от места действия.

Когда остатки разбитой французской конницы отступали, первая из трех больших частей французской армии — «баталия» дофина стала двигаться вперед. Французы — в доспехах, но пешие — прошли несколько сот ярдов по полю, а затем, усталые, но отважные, начали свою мощную атаку. Это был самый тяжелый эпизод сражения: массы людей сражались врукопашную. Все англо-гасконские войска — за исключением резерва из четырехсот конников — удерживали свои позиции. В этой жестокой схватке обе стороны понесли большие потери. Англо-гасконцы не были ни сломлены, ни сдвинуты с места. Через какое-то время остатки «баталии» дофина, сохраняя порядок, стали медленно отступать. Второй такой удар, если бы его нанесли свежие войска, пока усталые англичане искали стрелы, чтобы пополнить свои запасы, приносили новое оружие и спасали раненых, вероятно, был бы успешным.

Но следующий удар не был нанесен сразу после отступления дофина. Правду говоря, слово «отступление» подразумевает большее единство при движении назад, чем было в действительности. Многочисленные рассказы об этой битве, если их объединить, складываются в картину множества схваток между относительно мелкими группами и отдельными воинами. «Битва началась со всех сторон», — пишет Фруассар, подразумевая при этом не один мощный удар, а десятки малых схваток. В других местах он говорит о «сражениях, встречах, погонях и преследованиях, которые происходили в тот день на поле», и использует такие выражения, как «рядом с королем» и «немного выше этого места». Так оставшиеся в живых участники сражения могли описывать то, что сами наблюдали в своем ограниченном поле зрения. Кроме того, именно так должна была действовать армия, столь плохо организованная, как армия короля Иоанна II. И в любом случае невозможно ожидать, что люди, которые идут навстречу дождю стрел, долго будут сохранять строй на широком фронте. Броски французов вперед то в одном, то в другом месте, где не хватало стрел у английских лучников, жестокая схватка вокруг нескольких умелых тяжеловооруженных конников, дерзкая атака свиты отважного французского рыцаря — героическая, но плохо организованная, а потому кончившаяся неудачей и большими потерями, — вот впечатление, которое возникает при чтении хроник. Чувствуются также усталость и подавленность англичан, что было неизбежно при таком долгом и непрерывном физическом, умственном и моральном напряжении. Под конец усталость почти победила силу воли.

Тем временем наступила очередь идти вперед и ударить по врагу следующей французской «баталии», которой командовал герцог Орлеанский. Но вместо этого вся она ушла с поля боя. О причине этого по меньшей мере странного поступка мы можем лишь догадываться, но он решил судьбу сражения. Самая жестокая схватка еще не началась, но (английские военачальники не могли видеть этого, но сегодняшний историк может) с того момента, как эта значительная часть французских войск отказалась сражаться, победа французов была почти невозможна. Англичане получили передышку, численное превосходство французов стало меньше, и в других французских отрядах стали думать о том, не уйти ли им тоже с поля. Уходившие сели на коней и покинули место боя, сохраняя порядок. По приказу короля Иоанна II дофин и его братья в сопровождении очень многочисленной охраны тоже покинули поле боя. Некоторые англичане решили, что настало время действовать, вскочили на коней и помчались в погоню.