Рожденный бежать - [84]

— У козла хорошая кровь, — продолжал настаивать Билли. — Мы можем выпить кровь, а затем съесть мясо. Козлятина хороша.

Он прочел книгу какого-то типа, который чудом избежал смерти в Аризонской пустыне благодаря тому, что забил камнями дикую лошадь и насосался крови из ее горла. «И Джеронимо тоже так делал, — думал Билли. — А может, это был Кит Карсон?»[51]

Пить кровь? Дженн, у которой так пересохло в горле, что ей было больно говорить, просто уставилась на него. Он ерунду говорит, подумала она. Мы едва можем идти, а Балбес рассуждает о том, чтобы убить козла, которого мы не можем поймать, ножом, которого у нас нет. Он в худшем состоянии, чем я. Он…

Внезапно ее скрючило от такой рези в животе, что она едва смогла вздохнуть. И тут ее осенило. Билли казался сумасшедшим не из-за жары, а потому что единственную здравую мысль, которую стоило высказать, он никак не хотел допускать: из этой ситуации нет выхода.

В хороший день ни один человек в мире не бросил бы Дженн и Билли на какой-то жалкой дистанции по бездорожью, но по всему выходило — день выдался скверный. Жара, похмелье и пустые желудки дали знать о себе раньше, чем они преодолели половину спуска с горы. На одной из «американских горок» они потеряли из виду Кабальо и уперлись в развилку тропы. И тут поняли, что остались одни.

Потеряв ориентацию, Дженн и Билли удалялись от горы и очутились в каменном лабиринте, раскинувшемся как паутина во всех направлениях. Каменные стены так сильно отражали тепло, что Дженн подумала, что им с Билли лучше пойти в любом направлении, лишь бы там было хоть чуть-чуть побольше тени. Дженн чувствовала головокружение, как будто ее сознание плавало отдельно от тела. Они ничего не ели с тех пор, как шесть часов назад разделили батончик, и не выпили ни глотка воды с полудня. Даже если их не хватит тепловой удар, Дженн знала, что они все равно обречены. Наступит вечер, и они будут трястись от холода в ледяной темноте в своих шортах для серфинга и футболках, умирая от жажды и холода в одном из самых недосягаемых уголков Мексики.

Во что они превратятся, думала Дженн, если потащатся дальше! Кто бы их ни нашел, ему придется поломать голову над тем, каким образом парочка двадцатидвухлетних спасателей в шортах для серфинга нашла свой конец на дне мексиканского каньона, выглядя при этом так, словно они были заброшены в него из Бахи шаловливой волной. Никогда в жизни Дженн не испытывала такой жажды; прежде она уже теряла более пяти килограммов во время забега и все же не испытывала такого отчаяния, как сейчас.

— Смотри!

— Дуракам счастье! — изумленно воскликнула Дженн. Под каменным выступом в скале Билли разглядел озерцо чистой воды. Они бросились туда, пытаясь на ходу отвинтить пробки с пустых бутылок, но вдруг остановились как вкопанные.

Вода оказалась совсем не чистой и в общем даже и не водой. Это была смесь черной грязи и зеленой жижи, вспененная копытами диких коз и ослов и обсиженная роем мерзко жужжащих мух. Дженн нагнулась пониже, чтобы получше ее рассмотреть. Бр-р-р!.. В нос ударил омерзительный запах. Они хорошо знали, к каким последствиям может привести всего один глоток: наступит ночь, они совсем ослабеют от лихорадки и поноса и не смогут сделать ни шагу или заразятся холерой, лямблиозом или дракункулезом, для которого не существует других способов лечения, кроме как вытягивать червяков из гнойников, образующихся на коже и в глазницах.

Но еще лучше они знали, что бывает без этого глотка. Дженн недавно прочла о том, как два близких друга заблудились в каньоне в Нью-Мексико и, проведя целый день без капли воды, настолько обезумели от жары, что один заколол другого. Она видела фотографии спортсменов, найденных в Долине Смерти, с набитыми песком ртами, которые задохнулись, когда в последние мгновения жизни пытались высосать хоть каплю воды из раскаленного песка. Они с Билли могли обойти стороной грязную лужу и умереть от жажды или глотнуть из нее и умереть от чего-нибудь другого.

— Давай потерпим, — сказал Билли. — Если за час мы не найдем дороги, вернемся.

— О'кей. Может, туда? — спросила она, указывая в сторону от Батопиласа, в направлении дикой местности.

Билли только пожал плечами. Они в то утро были слишком утомлены и подшофе, чтобы обращать внимание, куда идут, но не то чтобы это имело значение, просто выглядело все совсем одинаково. На ходу Дженн вдруг вспомнила, как посмеялась над матерью вечером накануне их с Билли отъезда в Эль-Пасо. «Дженн, — умоляющим голосом говорила ей мать, — ты совсем не знаешь этих людей. Откуда тебе известно, что они позаботятся о тебе, если что-нибудь случится?»

Вот черт, подумала Дженн. Мамуля как в воду глядела.

— Сколько времени прошло? — спросила она Билли.

— Минут десять.

— Я больше не могу ждать. Давай вернемся.

— Ладно.

Когда они во второй раз подошли к зловонной луже, Дженн уже была готова упасть на колени и нахлебаться, но Билли ее удержал. Он снял крышку со своей фляги, закрыл горлышко ладонью и наполнил флягу водой со дна, втайне надеясь, что под слоем грязи содержится меньше бактерий. Он отдал флягу Дженн, а затем наполнил вторую.