Рожденные в раю - [26]

Все хотят произвести впечатление, но они как будто боятся, что у них это не получится. Можно ли им в этом помочь?

Я еще ничего не успел придумать, а Нгози уже рассмешил девочек, в шутку сравнив себя с деревенским парнем, приехавшим в гости к городским кузинам. Девочки смеются, а мой брат сияет от удовольствия, словно павлин, довольный произведенным впечатлением, особенно на тех, кто ему нравится больше.

Шампань делает знак, и младшие девочки надевают нам на шеи гирлянды из ярко-синих васильков. Они ведут нас мимо каменных львов и лебедей к дворцу. Кузины полны очарования, они улыбаются, и я улыбаюсь в ответ, но когда мы подходим к зданию дворца, у меня появляется чувство какой-то тесноты.

ПАНДОРА

У Вашти холодные руки. Морщинистые руки моего деда всегда бывают теплыми. Ледяные руки Вашти касаются моего запястья, проверяют лимфатические узлы. Я стараюсь не дрожать. Если бы Вашти осматривала пациента так, как это делает мой дедушка, было бы так хорошо, и не важно, что она настоящая, а он – всего лишь компьютерная симуляция. Моему дедушке принадлежит огромная косметическая империя – дюжины офисов по всей виртуальной Бразилии, – но он всегда находит время, чтобы узнать о моем здоровье. Он очень добрый, и я благодарна тому, кто его программировал. Когда я была ребенком, время от времени дед делал мне уколы и всегда перед этим растирал мне руку, а после давал конфет.

– Жизнь бывает горькой и трудной, так что наполни карманы сластями, – говаривал он.

Я давно уже выросла, но и сейчас всегда беру у него конфетку.

Я предпочла бы, чтобы меня осматривал дедушка, но мне нужен настоящий, а не виртуальный специалист, а из живущих на земле врачей Вашти – лучший иммунолог.

Она сканирует мой кишечник, печень, легкие, зобные железы, селезенку и сердце, ищет отклонения. Голографические изображения органов поворачиваются, словно кусочки мяса на вертеле, а сканируемая информация передается ей в наушники.

– Все жизненно важные органы в порядке, – говорит она.

Она делает анализ крови и замечает небольшое, вероятно, безобидное изменение лимфоцитов, но она считает, что на это нужно обратить внимание. Теперь она долго будет считать это признаком опасной мутации, патогена, который мы называем Концом света.

В виртуальном Сан-Паулу моими друзьями были программы, которые вели себя как дошкольники, чтобы я чувствовала себя полноценным ребенком в полноценном обществе. В то время я считала, что они такие же живые, как я сама, теперь же я понимаю, что на самом деле Вашти – моя самая давняя подруга. Мы познакомились в первый день учебы в школе в Дебрингеме, нам было по шесть лет тогда, и я так боялась, что дети будут насмехаться над моим акцентом. Вашти никогда ничего не говорила о моем акценте, даже в шутку. Она учила меня хинди, я ее португальскому. Мы подружились, и первые два года всегда держались вместе. Потом у меня появились новые друзья, она ревновала. Ее не назовешь покладистой, она остра на язык. И до сих пор стоит мне возмутиться по какому-нибудь поводу, она умудряется заставить меня почувствовать, как глупо я веду себя, просто впадая в неожиданную для меня задумчивость.

И еще хочу добавить про Вашти. Какие чувства должно вызвать у человека известие о том, что мир, его окружающий, – мир поддельный, а в мире настоящем люди – миллиарды людей – погибли? Вашти считает: это самое лучшее известие в ее жизни. Она редко сознается в этом, но выпейте с ней вина и спросите ее об этом, вы услышите именно это. В школе она была незаметной, никому не интересной девочкой, жизнь казалась ей чередой разочарований – сможет ли такой человек оставить свой след среди миллиардов людей? Теперь она воссоздает цивилизацию заново. Это ее высокое предназначение, ее великолепная возможность, смысл ее бытия. Она никогда не была так счастлива.

Честолюбивая, хороший аналитик, пожалуй, немного беспощадная, она – серьезный противник Черной напасти. Исаак противодействует болезни другими средствами, впрочем, как и Хэллоуин. Если бы они могли работать вместе! Если бы выжили все одноклассники и боролись с болезнью сообща! Симона была бы лучшим нашим ученым, а Лазарь – лучшим миротворцем. Их гибель – большая утрата.

– Меня беспокоит твое давление, – отмечает она. – У тебя стресс?

– Не больше чем обычно.

– Да, скажи, что я могу сделать для твоего небесного глаза.

– Маласи?

– Он так помог нам, выслеживая этих карликовых обезьян.

Мы считали себя единственными выжившими приматами, однако четыре месяца тому назад спутник Маласи показал, что в мангровых зарослях Перу живут карликовые обезьянки. Разрешение не позволяет сказать это наверняка, но скачущая фигурка очень похожа на мартышку. Долгое время после первого случая наши поиски были бесплодны, а на прошлой неделе Маласи удалось получить снимок еще одного экземпляра. Вашти тешит себя надеждой заполучить мартышку, чтобы исследовать ее клеточную иммунную систему: то, что мы найдем в ее ДНК, может оказаться ключом к созданию вакцины против Черной напасти.

– Маласи счастлив, что смог помочь, – заверяю я ее. – Только не забудь похвалить его за спасение человечества, если все получится.