Рожденные телевизором - [47]

Гайдаром навеяло

Участники битвы за ТВ забывают о главном: вторая реальность – штука коварнейшая. Ее можно давить, цензурировать уничтожать, зачищать. Но вдруг волею судеб образуется контекст, который тотчас, вопреки усилиям всех креативных менеджеров вместе взятых, меняет текст. Так случилось в день смерти Егора Гайдара.

Поскольку сегодняшняя власть поднялась на дрожжах неприятия лихих девяностых, то всех персонажей (разумеется, кроме Путина), хоть как-то связанных с тем временем, вымыло из кадра. Егор Тимурович, будучи изначально назначенным главным виновником российских бед, появился в крупных форматах только, пожалуй, дважды за последние годы – в «Школе злословия» и у Познера в «Познере». Обе эти программы были показаны в день его смерти. Поразил масштаб личности и верность себе. На вопрос Познера «Когда вы окажетесь перед богом, что вы ему скажете?» Гайдар ответил: «Я делал то, что считал своим долгом». Поразила смелость оценок: «У нас нет демократии, у нас мягкий авторитаризм». Поразил контраст с нынешними правителями – он не старался никому понравиться, хотя хорошо знал рецепты: «В стране без демократии легче всего воспринимаются простые лозунги вроде „Родина или смерть“, „Бей жидов“. Очень легко сделать, чтобы тебя аудитория полюбила. Гораздо сложнее сделать так, чтобы люди что-то поняли».

Но более всего поразило другое. Кто бы ни говорил в эти дни о Гайдаре, включая Медведева с Путиным (имеются в виду их соболезнования родным и близким), ключевое слово – ответственность. То есть слово, напрочь исчезнувшее из современного политического лексикона. Хотите увидеть Путина на татами в белых ризах, да еще и в окружении сборной страны по дзюдо? Нет проблем. Хотите полюбоваться Медведевым, вручающим молодежную премию «Прорыв» в Олимпийском – рядом с Яной Чуриковой и в соседстве со звездой сериала «Маргоша»? Пожалуйста. А вот ответственность менее осязаема и наглядна. Она как-то растекается на просторах родины – между «Невским экспрессом» и «Хромой лошадью».

С каждым днем все невыносимей смотреть и слушать по «ящику» новости. Эти виртуозные комбинации полулжи с полуправдой, эти изнурительные поиски стрелочников низшего или среднего звена, эти вдохновляющие разговоры о модернизации при пещерном уровне жизни даже в ста километрах от Москвы… И эти бесконечные обещания увидеть небо в алмазах – теперь уже с помощью нанотехнологий…

В финале «Школы злословия» Авдотья Смирнова, девушка порывистая и эмоциональная, с большим чувством говорит Гайдару: «Передайте властям, что они дураки, если они вас не слушаются». Егор Тимурович застенчиво улыбнулся, но твердо пообещал: «Хорошо, передам».

Не успел.

23 декабря

2010-й. По локоть в новостях

Какая гадость эта ваша заливная рыба

Любимый герой замечательного Романа Карцева – администратор одесской филармонии Дмитрий Козак. Он же главный исторический материалист эпохи. Главнее Зюганова. Администратор часто интересовался у райкомовских начальников: «Учение Маркса вечно?» «Вечно», – неизменно подтверждали начальники. «Ну, так я еще успею», – отвечал Дмитрий Михайлович. Судя по январским торжествам, мы к третьему тысячелетию относимся так же, как Козак к учению Маркса. Мир встречает Новый год попытками хотя бы на одну ночь с помощью ТВ скрестить пространство и время, показать многообразие жизни стран и континентов. А мы, как и в начале шестидесятых, сгрудились вокруг лучины, именуемой «Голубым огоньком», этой последней стадии российской телевизионной соборности. Запиваем советским шампанским колбасные шутки, заедаем их обрыдшим салатом и не устаем наблюдать, как раскаленная магма, застывшая на века в образах одних и тех же певцов-юмористов, перетекает с канала на канал.

За последние двадцать лет кардинальным образом изменились страна, люди, общественный строй, ТВ. Неизменными остаются лишь новогодние «Огоньки», эти облаченные в мишуру гаранты стабильности. Чем больше мишуры и гарантов, тем непонятней колебание рейтингов: чего они колеблются, если везде все одинаково? Эта разность на фоне единообразия поражает воображение.

Даже самый прожженный телеобозреватель, привычно считывающий картину мира с телевизионной картинки, не сразу найдет десять отличий в праздничных проектах. Да, припомнит обозреватель, почесав в затылке, на Первом Малахов, Фоменко и Пельш меняли валенки с телогрейками на смокинги с бабочками. А на «России» триколор расчленили на норковые шубки: белая досталась Ротару, голубая Валерии, красная Долиной. Да, где-то Олейников со Стояновым тщились изобразить Толстого с Наполеоном, где-то трио из Кобзона, Боярского и Павлиашвили истошно вопило о дружбе народов… А что же было в этом году? Ах, да: Собчак с синими волосами в роли Мальвины уныло скакала в мюзикле «Золотой ключик»; Волочкова запела в «Рождественских встречах»; Наоми Кэмпбелл озарила феерической улыбкой эфир «Оливье-шоу»; в «Мульт личностях» появились куклы Медведева с Путиным. Последнее обстоятельство так возбудило соплеменников, будто в Северной Корее живем (где вожди материализуются в основном на парадных портретах), а не в свободном и местами демократическом государстве.