Рожденные телевизором - [14]

Просветительского ТВ уже просто не существует. Его вытеснила мода на псевдоисторические программы. Даже «Имя Россия», главный проект года, именно так его величает автор и ведущий Александр Любимов, всего лишь навсего не очень умело использует прошлое для пропаганды настоящего. Хотя штука удобная: в зависимости от нужд момента достаем из рукава то Николая Второго, то Сталина, то Александра Невского. А еще теледеятелей искусств с историческим уклоном больше всего волнует богатый внутренний мир державных лидеров середины ХХ века, дружно приведших одну шестую часть суши к краху. Редкая неделя обходится без сочувственных фрейдистских экскурсов в подкорки членов разнообразных Политбюро – от великого реформатора-страдальца Андропова до фанатичного психопата Дзержинского, от закомплексованного невротика Суслова до жертвы собственной гиперсексуальности Берии. Вот и все просвещение.

В безвоздушном пространстве гибнут даже те программы, которые еще летом казались вполне приличными. В разновидность рекламного ролика выродился «Гордон Кихот», грозившийся отчаянно сражаться с ветряными мельницами отечественной культуры. Борьба обернулась дополнительным пиаром этих самых мельниц. Если слегка пожурить «Хор Турецкого» за попсовость, а затем сразу после «Гордон Кихота» запустить двухчасовой концерт означенного хора, то рейтинг сразу взметнется ввысь. В последней программе Александр Гарриевич весьма невнятно предъявлял свои претензии «Comedy club», так что можно не сомневаться – вскоре и он в полном составе материализуется на Первом. Ведь лицо клуба, правильный мальчик Гарик Мартиросян, правильно понимает свою магистральную задачу: «Я считаю, что Путин спас нашу великую страну от распада, поэтому мы на него не делаем пародий». Аналогичные сообразительные мальчики населяют и «Прожекторперисхилтон». Тот же Гарик вместе с Иваном Ургантом и Сергеем Светлаковым, призванные противостоять петросянизации эфира (что, заметим, отлично удавалось в дебютных выпусках), теперь обогнали по цинизму своих оппонентов. Петросян с Дубовицкой хотя бы не замахиваются на политическую сатиру, а упорно обрабатывают тучную ниву свекровей и невесток. А эти-то юноши с идеями так отчаянно смело бьют по Кондолизе Райс и Бушу, дрожь берет, а потом еще долго-долго сами же смеются своим остротам.

Жаль, что не проводится исследований по телетриаде, но не сильно ошибусь, если скажу: сегодня информация и просвещение занимают процентов тридцать, а процентов семьдесят отдано развлечениям. В программе «Пусть говорят», где волоокая Волочкова в амплуа умирающего лебедя пускала изумрудную слезу по случаю развода с мужем, разгорелась дискуссия о допустимости публичного душевного обнажения (противником выступала – о времена, о нравы! – Ксения Собчак). И тут возбужденный больше обычного Малахов возопил: давайте не будем ханжами, многие известные люди превращают свою жизнь в товар и рассказывают о себе за деньги. Жизнь как товар – основа сегодняшнего эфира. Большая часть современников вряд ли бы узнала о хорошем поэте Николае Рубцове, если бы его вдова Людмила Дербина, которую обвиняли в убийстве мужа, не согласилась на перемывание косточек покойного в эфире того же Малахова. Он, похоже, теперь выполняет ту же функцию, что при советской власти партком, куда супруги бегали жаловаться друг на друга. Толпою шумною, наступая на пятки, приходят сюда дети и жены певца Серова и артиста Журавлева, Видова и Шукшина, и несть им числа. Сейчас даже документальная линейка немыслима без звезд. Включаешь, скажем, документалку под названием «Когда третий не лишний», а там уж Алла Довлатова при флердоранже слезно благодарит Киркорова за то, что познакомил ее с очередным мужем…

Больше всего в этой дурной бесконечности меня убивает градус запредельной халтуры. Подлинным содержанием культуры в ХХ веке была борьба за вкус. В бурные двадцатые годы конструктивисты и лефовцы даже пытались установить «диктатуру вкуса». Без малого столетие понадобилось благодарным потомкам для того, чтобы с помощью ТВ воцарилась диктатура безвкусицы. Роковой вопрос «С кем вы, мастера культуры?» сегодня обрел новое звучание: «С кем вы, Анастасия Заворотнюк?». Именно с него начался выпуск «Ледникового периода», в котором состоялась свадьба ведущей шоу Заворотнюк с фигуристом Петром Чернышевым. Дрожащим от фальши голосом великая Татьяна Тарасова, вымученно улыбаясь, объявила молодых мужем и женой. Казалось, вот-вот от джемовых речей и пошлости происходящего растопится лед.

Когда же произошел сбой в программе? Куда подевалась наша пресловутая духовность? Ведь можно сколь угодно долго пенять ТВ за качество передач, но понятно, что именно всякую мерзость и смотрят в первую очередь. Впору вводить термин «зрительский планктон». Хотя у нас народ принято любить и гладить по головке. На моей памяти только Чулпан Хаматова в программе «На ночь глядя» осмелилась порассуждать о деградации публики. Впрочем, это уже тема совсем другой, не телевизионной статьи.

А пока, дабы не быть обвиненной в недостоверности, вынуждена признаться – есть, есть еще у нас на ТВ дискуссии. Одна из них, очень бурная, произошла опять же у Гордона. Почтенное собрание яростно спорило о слове «попа» (разумеется, в его более откровенном варианте) – ведь оно составляет лучшую рифму к слову «Европа», что убедительно доказал в том же эфире ролик с Павлом Волей. Еще дальше пошла Глюкоза. Ее хит, триумфально прокатившийся по многим каналам, включая государственные, предлагает новые стандарты патриотизма: «Танцуй, Россия, и плачь, Европа, а у меня самая, самая красивая попа». Особую актуальность затронутая Глюкозой тема приобретает в связи с надвигающимся на нас «Евровидением», которое пройдет в Москве. О масштабах ажиотации можно судить уже сегодня. На днях вицепремьер Александр Жуков заявил, что на подготовку и проведение конкурса будет потрачено более одного миллиарда рублей. Слово «более» вдохновляет. Не исключено, что при столь мощной государственной подпитке ближе к маю развлекательный сегмент ТВ разовьется до ста процентов.