Рожденная заново - [6]

Она демонстрировала новые модели, причем делала это с вдохновением. В большом зале на первом этаже убирали все, кроме мест для сидения вдоль стен. Перед креслами и диванами ставили несколько низеньких столиков, на которых для гостей были расставлены напитки, стаканы и пепельницы.

Юлия молниеносно переодевалась за стеклянной раздвижной дверью, и Илзе-Лорэ помогала ей при этом. Затем Юлия спокойно и грациозно вышагивала через зал. Для этих выходов она использовала совсем немного макияжа, поскольку ни она сама, ни ее лицо никого не интересовали. Взгляды всех зрителей были устремлены на то, как скроено и хорошо ли сидит платье.

Элвира часто останавливала ее в центре зала, чтобы дать возможность клиентам — чаще всего это были женщины — лучше рассмотреть ткань. Юлия не любила такие минуты, она чувствовала себя как рабыня, которую выставляют на рынке для продажи. Если бы Элвира Хаген, которая знала эту ее слабость, не смотрела на нее ободряюще, улыбка Юлии превратилась бы в маску.

И все же ей нравилось снова и снова выходить в зал, сознавая, что модели, которые она демонстрировала, безупречно сидят на ее фигуре. В одобрительной реакции зрителей она видела и свою заслугу, хотя вряд ли кто-нибудь из ее коллег признал бы за Юлией это право.

Юлия ни минуты не сомневалась, что количество заказов, которое поступало после просмотров, зависит и от ее умения выигрышно показать модели.

Когда шеф фирмы запланировала большой показ моделей для широкой публики в городском выставочном зале, Юлия тоже загорелась этой идеей. Но доктора Хагена пугали расходы, Маркуард сомневался в успехе этой затеи, а Илзе-Лорэ предпочитала вообще не высказывать своего мнения.

Но и на этот раз победу одержала Элвира Хаген. Чтобы убедить мужа, она просчитала, что аренда зала будет полностью покрыта выручкой от продажи билетов за просмотр. Она была уверена, что публика в Ратингене проявит интерес к изделиям местной фирмы и будет готова покупать довольно дорогие входные билеты. Специальные приглашения решили послать некоторым фирмам и для них зарезервировать передние ряды. Таким образом можно было бы сразу решить несколько задач: привлечь внимание прессы и торговых фирм и сделать изделия фирмы известными более широкому кругу потенциальных покупателей.

После того, как были сделаны все расчеты и доктор Хаген дал свое согласие, началась подготовка показа. Необходимо было сделать массу дел: заключить договора с городским управлением, составить и напечатать приглашения, пригласить манекенщиц. Элвира проявила грандиозный организаторский талант, а Юлия была такой прилежной помощницей, какую только можно было пожелать.

Но когда Юлия узнала, что она не будет демонстрировать модели, а должна будет лишь помогать за кулисами, она была разочарована. Она не понимала, почему не может выйти вместе с другими манекенщицами.

— Вы работаете у нас в качестве манекенщицы фирмы, — холодно заметила Элвира.

— Но это же не исключает…

— Как раз по нашему мнению, исключает, — прервала ее Элвира Хаген.

— Но ведь я училась демонстрировать модели одежды, и я не раз доказывала, что могу это делать.

— Об этом не может быть и речи, Юлия.

— Ну, назовите мне причину, хоть одну единственную причину, почему я не могу выйти на помост?

Элвира смутилась.

— Ну, если сказать правду, Маркуард опасается, что вас это испортит.

— Испортит? — воскликнула Юлия изумленно.

— Вы можете якобы потерять вашу естественную прелесть, — сказала Элвира и пожала плечами.

— Он боится, что я уже не буду той послушной овечкой, с которой он может обращаться, как захочет?

— Это, конечно, слишком сильно сказано, но по смыслу похоже. Не обижайтесь на него. Мы все знаем, что он человек с капризами, но он — мастер, он — главное лицо на фирме. Художник. Мы все должны поддерживать его хорошее настроение.

— А мое настроение не имеет для вас значения?

— Нет, это не так. Он говорит, что вы вдохновляете его именно такая, какая вы есть, и как раз поэтому…

— Нет, — сказала Юлия с такой решительностью, которая поразила даже ее самою. — Я стала манекенщицей не для того, чтобы в каком-то жалком ателье уставать до изнеможения от долгого стояния на ногах! Если мне не разрешат выступать на этом показе, я увольняюсь!

Элвире Хаген было совершенно ясно, что Юлия настроена серьезно. Перед Элвирой стояла не робкая девушка, какая пришла в фирму после школы. Теперь Юлия была вполне самостоятельным человеком. Имея такую внешность, она легко могла найти себе новую работу где-либо в другом месте. Бессмысленно было продолжать этот спор. Тем более, если Элвира Хаген и ненавидела что-нибудь, так это как раз напрасную трату времени.

— Вы берете меня за горло, — сказала она и вздохнула.

— Вы сами вынудили меня на это, — защищалась Юлия.

— Ну, хорошо, мое согласие вы получили. Но, пожалуйста, будьте так любезны, попытайтесь как можно осторожнее внушить это господину Маркуарду.

Желание Юлии самой демонстрировать перед большой аудиторией модели, которые были сшиты на нее и которые она любила, было так понятно, что модельер был не в состоянии ей отказать. То восхищение, с которым Юлия отозвалась о его творениях, могло только порадовать его. Юлия рискнула даже польстить Маркуарду, чтобы получить его согласие. И он милостиво сдался.