Рождение воина - [42]

«Помогите», — пробормотал человек почти шепотом и упал ничком. Лисандр подхватил его, еле удерживая тяжелое тело. Руки воина повисли на его плечах, пальцы впились в спину.

— Я помогу вам, — произнес юноша, опуская воина на землю. Под его плащом он нащупал что-то липкое и влажное, будто коснулся обнаженной плоти.

— Прошу… немного воды, — прошептал воин еле слышно. На его губах выступали кровавые пузыри. Он отпустил Лисандра, тело соскользнуло на землю. При свете факела глаза спартанца словно остекленели.

Лисандр осторожно снял с незнакомца остатки плаща. Его бок напоминал кровавое месиво. Похоже, его вспорол удар боевого топора. Сквозь раздробленные ребра Лисандр увидел внутренности.

Вокруг них собрались спартанцы. Лисандр снова натянул на незнакомца плащ, скрыв ужасное зрелище.

— Он из тех, кого отправили на разведку, — сказал кто-то. — Они идут!

Лисандр различил в темноте силуэты других воинов.

Они шли не строем. Некоторые брели сами по себе, некоторые поддерживали другу друга, поскольку иначе не смогли бы удержаться на ногах. В лагерь, шумно стуча копытами, прискакала лошадь, таща за собой что-то, зацепившееся за стремя. Это была нога. Из бедра лошади торчали две стрелы.

К лагерю потянулись люди, они несли с собой факелы, одеяла и воду.

Подошел раненый солдат. Одна сторона его лица почернела от высохшей крови, у воина не хватало глаза, вместо него зияла пустота.

— Где Септон? — спросил он. — Где командир?

— Я здесь, Тиестес, — откликнулся командир. В темноте казалось, будто его испещренное морщинами лицо, вырезано из камня. — Как у тебя дела?

— Еще жив, — ответил спартанец по имени Тиестес. — Хотя и стал циклопом.[12]

Септон мрачно улыбнулся.

— Друг, иди сюда, сядь у огня. Расскажи, что случилось.

Лисандр стоял у костра, когда Тиестес заговорил.

— Мы проникли в лагерь персов под покровом ночи. Кругом стояла тишина, и мы решили, что застали их врасплох. Я ворвался в ближайшую палатку, но там никого не оказалось. Мои спутники тоже никого не обнаружили. Это была ловушка, — он умолк, чтобы отдышаться, и прижал руку к боку. — Мы уже собрались уходить, как персы окружили нас и предложили сдаться. Я ответил, что спартанцы не сдаются. Тогда на нас плотным градом обрушились стрелы. Из трехсот воинов уцелели только несколько. Септон угрюмо кивнул.

— Сейчас отдыхай, — сказал он и кивнул Лисандру. — Этот мальчик достанет тебе еды. На рассвете начнется новая битва.

Пока другим воинам оказывали помощь, Лисандр принес Тиестесу воду, чтобы тот мог умыться, немного мяса и хлеба. Когда остальные готовились ко сну, они тихо разговорились.

— Мальчик, как тебя зовут? — спросил воин, кинжалом отрезая кусок свинины.

— Лисандр.

— А кто твой отец, Лисандр? — спросил Тиестес, неторопливо жуя.

— Его зовут Торакис, — ответил он. — Я никогда не видел его.

Тиестес перестал жевать и отхлебнул из фляги.

— Я знал только одного Торакиса — сына нынешнего эфора Сарпедона. Но у него не было детей.

— Моя мать была из илотов, — сказал Лисандр. Он не смог удержать нотку вызова в голосе. — Сарпедон приходится мне дедом.

Тиестес глубоко вздохнул.

— Значит, ты полукровка.

— Что из этого? — спросил Лисандр, чувствуя, как его охватывает гнев.

— Это не имеет значения, — ответил Тиестес. — Тот, кто способен держать щит и копье, без страха глядеть смерти в лицо, остается мужчиной, независимо от рождения. Торакис был храбрецом. Ты должен гордиться им.

— Я горжусь, — ответил Лисандр. — Вы знали моего отца?

— Мы много лет провели вместе в одной казарме, — ответил Тиестес. — Торакис крепко держал копье в руке и был наделен храбростью десяти воинов. Наверно, мне скоро суждено встретиться с ним.

Спартанец вздрогнул, у него начался приступ кашля, затем Тиестес сплюнул на землю кровавую слюну.

— Вам нужен лекарь, — сказал Лисандр. — Вам больно.

Спартанец глухо рассмеялся.

— Лисандр, бывает боль совсем иного рода. Мне легче смириться со своими ранами, чем не выполнить своего долга. А пока ложись спать. Впереди трудный день.

Тиестес как мог устроился на ночлег. Лисандр вернулся к костру и лег рядом с Демаратосом.

— С тобой все в порядке? — спросил его друг.

— Со мной все в порядке, — ответил Лисандр. — Спи.

Когда он завернулся в плащ, в его ушах эхом прозвучали слова спартанца. Боль бывает разной. Легче перенести, когда болит тело. Лисандр вспомнил, как Гекуба от печали рвала на себе волосы и била себя в грудь. Он помнил, как его лицо оросила кровь Тимеона.

Раны затягиваются. Чувство горя и вины залечивается гораздо дольше.

— Просыпайся, Лисандр, — сказал ему кто-то на ухо. Это был Демаратос. — Фланговые батальоны уходят. Мы должны построиться перед лагерем.

Лисандр встал и потянулся. Демаратос ушел будить следующего.

Костер совсем погас, Лисандру пришлось потопать на месте, чтобы согреться. Он заметил, что совсем недалеко, повернувшись на бок, спит Тиестес.

Лисандр подошел к нему и опустился на колени.

— Просыпайтесь, — сказал он и потряс Тиестеса за плечо. Тело спартанца медленно откинулось назад. Его губы посинели, у запекшейся на лице раны лениво жужжала муха. Рука воина все еще сжимала кинжал.

Лисандр пощупал его пульс, хотя знал, что тот умер. Тело спартанца остыло, а рука окоченела.