Рождение Стальной крысы. Стальная крыса идет в армию - [132]

— Домашнее вино из ягод гингль, — сказал он, наполняя стаканы. Мы чокнулись, выпили и вытерли губы. Я вздохнул от переполнявшего меня блаженства с примесью ностальгии.

— Знаете, я не пил домашнего вина с тех пор, как покинул ферму. А тогда любил опрокинуть бутылочку в хлеву свинобразов. Бывало, наклюкаешься и поешь им чего-нибудь…

— Как это мило! Ну, а теперь я оставлю тебя, друг мой Джим, пожелав спокойной ночи.

Идеальный хозяин дома, он исчез прежде, чем я успел его поблагодарить. Глядя на портрет Марка Четвертого, я поднял стакан, осушил его и рухнул на кровать.

Проснувшись, я долго лежал, моргая и глядя на полоску света между шторами. Зевая, я поднялся, распахнул шторы и выглянул в цветущий сад. Старый Кзолгосц оторвался от работы, помахал мне рукой и рысью бросился в дом. Вскоре он постучал, отворил дверь и вошел с подносом.

Когда я, мыча от удовольствия, расправлялся с бифштексом и яичницей, запивая соком, Кзолгосц сказал:

— Я кое с кем поговорил и думаю, ты будешь обрадован, узнав, что подготовка дня «Д» идет полным ходом.

— Дня «Д»?

— День Дезертирства. Он начнется вечером. На пути выведено несколько дополнительных поездов, и вся страна готовит прием новым гражданам.

— Фантастика! Надеюсь, для меня у вас тоже найдется местечко. Похоже, мне придется здесь погостить немного дольше, чем я собирался.

— Да будет тебе известно, ты не просто гость. Скажи, тебя устроила бы должность преподавателя в университете?

Я улыбнулся.

— К сожалению, я не получил даже среднего образования, потому что сбежал из школы.

— Прошу извинить меня за провинциальное невежество, но мне незнакомы такие выражения, как «сбежал из школы» и «среднее» образование. У нас ученики посещают школу, когда хотят, и учат, что хотят и сколько хотят. Единственное обязательное требование — чтобы ученик изучал индивидуальный мютюэлизм, это необходимо для счастливой и полноценной жизни.

— А за обучение, надо полагать, платят родители?

Кзолгосц в ужасе отшатнулся.

— Ну что ты! Конечно нет! Родители окружают детей любовью и заботой, но не мешают им постигать доктрины мютюэлизма. На каждого родившегося сразу открывается счет, но пока человек не сможет зарабатывать, начисление вирров идет в дебет. Ребенок не будет считаться полноправным гражданином, пока не оплатит этот счет.

— Принудительный детский труд! — Я был потрясен. — День и ночь малютки гнут спину за корку хлеба?

— Дружище Джим, что у тебя за воображение! Нет, дети, в основном, работают по дому, помогая матери и получая те же вирры, которые платит матери отец…

— Прошу вас, довольно! У меня мало сахара в крови, и я плохо соображаю, а индивидуальный мютюэлизм — такая тонкая штука, что сразу в ней разобраться невозможно.

Он кивнул.

— Я понимаю. Не расстраивайся, Джим. Ты расскажешь обо всем, что произошло с человечеством после того, как мы уединились на Чоджеки, а мы познакомим тебя с гениальными творениями Марка Четвертого, да будут вечно бежать электроны по его проводам!

Неплохое пожелание давно исчезнувшей машине. Я никак не мог привыкнуть к тому, что туземцы боготворят какую-то жестянку с микросхемами, какой бы умной она ни была. Ну да ладно, это их дело. А мне пора приниматься за работу.

— Вы можете узнать, где находится мой друг Мортон?

— Буду счастлив тебя проводить, друг мой Джим.

— Вы знаете… — Я запнулся. — Ну да, в городе всем известно, где мы прячемся.

— Совершенно верно. Ты умеешь ездить на велосипеде?

— Давненько не приходилось, но этому разучиться невозможно.

Велосипед — отличная штука, особенно когда на улицах их полным-полно, а тебе ни к чему выделяться из толпы. Я скатал форму — на всякий случай — и надел мешковатые шорты, которые предложил Кзолгосц. Эти шорты да моя майка — чем не костюм велосипедиста?

Я вышел в сад и отжался сто раз. Поднявшись на ноги, увидел человека, который стоял рядом, опираясь на руль ярко-красного велосипеда.

— Простите, если я вмешиваюсь в ваш ритуал. Мне позвонил Кзолгосц, чтобы я доставил вам велосипед. Вот, пожалуйста, самый лучший из моего запаса.

— Спасибо, велосипед — просто чудо. Но, боюсь, я не смогу за него заплатить…

Он улыбнулся.

— Вы уже заплатили. Я заехал в банк, стоимость велосипеда вычтена из вашего счета. Кстати, меня попросили передать вам вот это.

Моргая, я уставился на вирр-диск, который он мне вручил. На нем было оттиснуто: «Джим диГриз». В маленьком окошечке виднелось: «Баланс 64.6.78».

— Служащие банка просили передать, чтобы вы с ними связались. Они не знают, сколько часов в эту ночь вы занимались общественно полезным трудом. Если вы им позвоните, они будут очень благодарны.

— Я принят в систему! — обрадовался я.

— Ну конечно! — заулыбался незнакомец. — Вы — индивидуум, и индивидуальный мютюэлизм — для вас. Добро пожаловать. Желаю, чтобы ваш вирр-счет рос и чтобы ваша жизнь была долгой и счастливой.

Глава 26

Генералы спохватились только наутро. А всю ночь к нам поступали сообщения о фантастическом успехе дня «Д». Отпущенные в увольнение солдаты первому же встречному говорили о своей величайшей любви к свежему воздуху. Им предлагали войти через черный ход в ближайший магазин готового платья, давали там штатскую одежду и билеты на поезд. Последний поезд ушел около полуночи, затем поток дезертиров иссяк.