Рождение Стальной Крысы - [30]

Я был просто ошеломлен. Мы одновременно поднялись на ноги и пожали друг другу руки, смеясь от души. Он сдавил мне руку своей железной хваткой, но я нисколько не возражал. Я первым обернулся и посмотрел на часы.

— Мы находимся здесь уже довольно продолжительное время и не должны больше привлекать внимание. Я поеду потихоньку, и следующая остановка будет последней, потому что мы прибудем на место. Пожалуйста, выходи побыстрее, сразу же входи в служебную дверь и запирай ее после себя. Я вернусь, как только поставлю фургон в нужное место, так что следующим человеком, который откроет эту дверь, буду я.

— Слушаю и повинуюсь, Джим. Только прикажи, и я все сделаю.

Это была очень утомительная поездка, но необходимая. Я, правда, не очень скучал, потому что был полон планов и мыслей о будущем. Я проезжал улицу за улицей, остановившись лишь раз, чтобы перезарядить батареи на автоматизированной станции техобслуживания. Затем снова двинулся вперед, обреченный всю жизнь трястись по глухим проселочным дорогам Бит О'Хэвен, наблюдая, как солнце встает над горизонтом. Наконец мы вырулили на служебную подъездную дорогу торгового центра Билльвилля, свободного от движения до утра. Никого в поле зрения. Слон быстро проскользнул мимо меня, и дверь за ним захлопнулась. Операция все еще шла успешно, и я торопился ее поскорее завершить, ясно понимая, что спешка сейчас ни к чему. Никто меня не видел, когда я заносил в контору коробки и снаряжение. Я, конечно же, рисковал, но это нужно было сделать. Шансы, что фургон был кем-то замечен, были ничтожны. Прежде чем уехать, я обрызгал внутренности фургона растворителем, чтобы смыть все отпечатки пальцев, что, должно быть, использовалось всеми уголовниками. Даже воришками хлебных фургонов. Вот и все. Большего я не мог сделать. Я оставил машину в конце какой-то окраинной улочки и зашагал обратно в город. Ночь была теплой, и я наслаждался ходьбой. Когда я проходил мимо пруда в Билльвилль-парке, я услышал зов какой-то водяной птицы. Я присел на скамейку и стал смотреть на тихую гладь воды. И думать о будущем и своем месте в нем. Действительно ли мне удалось распрощаться со своей прошлой жизнью? Сумею ли я преуспеть в жизни криминальной, к которой я так стремился? Слон обещал помочь мне — и он был единственным человеком на планете, который мог это сделать.

Насвистывая что-то, я шагал по улице к торговому центру, видя перед собой блестящее и захватывающее будущее. Настолько погруженный в свои мысли, что даже не обратил внимания на случайную наземную автомашину, проехавшую мимо, едва сообразив, что она остановилась позади меня.

— Эй ты, парень, погоди минутку.

Без всякой задней мысли я обернулся, будучи настолько рассеянным, что не заметил, что стою под уличным фонарем. Но было уже поздно. В машине сидел полицейский и смотрел прямо на меня. Я не знаю, почему он остановился, что он хотел мне сказать, наверное, это произошло спонтанно. Я мог видеть, как глаза его стали расширяться от удивления, когда он узнал меня. В своих заботах о Слоне я совсем забыл, что сам являюсь беглецом, которого разыскивает полиция, и что все патрули имеют мою фотографию и описание. А я шатаюсь по улицам безо всякой маскировки и даже не пытаясь подстраховаться. Все эти мысли промелькнули у меня в голове, и я мгновенно догадался, что он меня узнал. У меня не было даже времени хоть что-нибудь придумать.

— Ты Джимми ди Гриз!

Казалось, он был так же удивлен, как и я. Но не настолько, чтобы реакция его замедлилась. Пока я включал позднее зажигание, его уже работало на полную мощь. Должно быть, он каждый день репетировал дома перед зеркалом, потому что его выпад был слишком скор. Как только я повернулся, чтобы удрать, в открытом окне появилось дуло безоткатного автомата семьдесят пятого калибра.

— Попался! — сказал он. С гадкой, во весь рот, дьявольской улыбкой стража порядка.

— Это не я — кто-то другой — вы обознались! — едва дыша проговорил я, в то же время вскидывая руки вверх. — Вы же не будете стрелять в беззащитного ребенка только по подозрению?

Дуло не дрогнуло, а я струхнул, перемещаясь потихоньку боком к передку машины.

— Остановись и подойди сюда, — крикнул он, но я продолжал нервно двигаться вперед. Я сомневался или надеялся, что он не станет хладнокровно расстреливать меня. Насколько я помнил, это было противозаконно. Я хотел, чтобы он последовал за мной, потому что для этого ему потребовалось бы вытащить автомат из окна. Не было никакой возможности целиться в меня и открывать дверь в то же самое время. Пулемет исчез — и я тоже! В то мгновение, когда он опустил дуло, я повернулся и побежал, — наклонив голову и изо всех сил перебирая ногами. Он закричал мне вслед — и выстрелил! Автомат затрещал, словно артиллерийское орудие, и пуля, просвистев у меня над ухом, вонзилась в дерево рядом. Этот полицейский безумец.

— Вот так-то лучше, — произнес он, опираясь дулом на открытую теперь дверцу машины и нацелив его на меня. — Я стрелял мимо. Но только на первый раз. В следующий раз я буду стрелять на поражение. У меня золотая медаль по стрельбе из этого оружия. Поэтому не искушай меня показать тебе, как здорово я умею обращаться с этой штукой.