Рождение Повелителей. Часть 2 - [22]

— Я не хочу с тобой спорить, — неожиданно спокойно ответил Немо. — Все уже решено, и никто не отступит от своего решения.

— Глупцы! Вы наломаете таких дров, что никто уже не сможет ничего изменить! Твоя совесть не найдет оправданий. Ты своими руками поставишь крест на Нимфее! — не оставлял попыток разубедить своего собеседника Малах. Как все же уперт этот Немо! Говоришь, говоришь ему, а он ни сном ни духом!

— Нет! Мы спасем, не уничтожим. Если надо — погибнем сами, но Нимфея останется стоять на месте! Нетронута! — закончил Немо, пытаясь обойти Малах и зайти в дом.

Малах не пустил, преградил путь, положив свою руку на грудь северянина. Какая может быть сила у старика Малаха? Как он собирается сдержать человека, который стал Чемпионом Восточного Турнира? Во всем Айзолине такого не нашлось, а теперь старец хочет помериться с ним, Чемпионом, силой? Да Немо вмиг сотрет надоедливого Малаха с лица земли! Стоит только захотеть!

Но не тут-то было. Сила у дряхлого старца имелась, да еще какая! Как только Немо сделал рывок, чтобы сшибить нетрудный барьер малаховой руки, его тут же откинуло назад, словно в грудь ударил исполинский таран. Немо отлетел на несколько шагов от входа в дом и, как трухлявое дерево, рухнул в дворовую пыль.

— Я не собираюсь мериться с тобой силой! — гордо сказал Малах.

Но Немо этих слов уже не услышал, он скачком встал на ноги и уже бежал, чтобы преподать урок наглому старикашке. Но снова та же картина, Немо не успел приблизиться и на шаг, как снова был отброшен невидимой силой.

И этот удар не возымел на Немо должного. Северянин вскочил на ноги снова, но ринуться в атаку не смог. Немо чувствовал, как по его жилам начинает течь не алая кровь, а какая-то золотисто-серебряная жидкость. Чувствовал, как кровь из жидкой превращается в твердую. Чувствовал, что не может пошевелиться, но твердо знал: "Стоят нельзя!". Немо сделал самоотверженный шаг вперед, это сопроводилось удушающей болью, все тело северянина поддалось звериной пытке, руки и ноги задергались, словно под силой карлика-шута, который дергает ниточки, управляя деревянной куклой на помосте небольшого уличного театра. Этой куклой был сам Немо, а карликом-шутом — Малах. Северянин удивился сам себе, как он смог под силой такой боли устоять на ногах?! Немо попытался сделать рывок, чтобы выбраться из пленительных оков. Но державший северянина кукловод был сильнее. Немо в судорогах повалился наземь, тело задребезжало, словно какой-то эпилепсик получает дозу своей болезни.

"Что это? Магия?" — болезненно подумал Немо, болезненно оттого, что даже думать в этот момент было невозможно, после каждой мысли тело ломило, рвало на части, сжимало и жгло, словно исполинский кнут действует в то время как мощнейшие тиски сжимают попавшую в них наживу. "Но откуда магия? Неужели Малах обладает такой силой?" — твердил вопросы Немо, но ответов не было, только режущая и жгучая боль в отместку за крамольные мысли.

Немо поднял взгляд и опустил его на своего Учителя. Глаза знахаря были наполнены тоской, не злобой, не ненавистью, как бывает во время схватки, а именно тоской. Но смотреть довелось не долго, силуэт Малаха стал быстро таять, как снег на солнце, только с точностью да наоборот. Глаза заволакивал темный непроглядный мир тени, тьма заползала в светлый мир, со всех сторон норовя окутать знахаря, поглотить его последний силуэт в темной и мрачной дымке.

Глаза Немо вмиг обдало жаром, казалось, вот-вот и они станут пищей для невидимого огня. Мир гаснул во тьме, а глаза пылали ярким пламенем. Парадокс! Но для Немо он стал явью. Последняя связь с истинным миром погасла.

Немо чувствовал, что стоит молодым и девственным деревом, которое раскинуло свои корни на каменной глыбе, высасывая последние соки из матери-земли; чувствовал, что где-то впереди завис в своем вечном спокойствии Малах, но глаза уже не могли увидеть старого знахаря; чувствовал, что грань между реальностью и мороком гаснет, но гаснет не так, что ты проваливаешься в темноту видений, — сознание Немо и не собиралось мутнеть. Немо был уже на полпути к бездонному провалу в Ничто. Северянин летел вниз, словно по мрачному туннелю, который ведет в никуда. У Немо не было силы, чтобы противостоять падению, да и кто знает, как это можно сделать? Казалось еще мгновение и Немо провалиться в темную Пустошь, как из глубины бездны вышел знакомый светло-голубой светоч. Слава Ондала щедро одарила темноту своим первозданным светом. Бездна таяла, она не в силах была противостоять великой мощи Шлема Духа. Немо потянуло наверх, где его ждал реальный мир, потянуло, словно маленькую песчинку уносит с морского берега штормовой ветер. Северянина прямо-таки вышвырнуло в светлый мир. Он снова был во дворе отчего дома.

Та липкая и противная золотисто-серебряная жижа, которая некогда влилась в жили Немо, стала распадаться, таять, освобождая кровь от своих тягостных замкОв. Шлем Ондала щедро одаривал Немо своей силой, разбивая мрак перед его глазами, освобождая тело от оков. Как-то сразу сознание прояснилось, исчезла темнота, которая застилала глаза, тело уже полностью стало повиноваться Немо.