Рождение миров - [51]

И вот еще, что важно — такие «земные» газы, как кислород и хлор, химически очень активны, они легко вступают в соединения с металлами и образуют твердые вещества. Вся земная кора в основном состоит из окислов, то есть соединений кислорода с металлами: кремнезем — окись кремния, глинозем — окись алюминия. В глубоких слоях Земли много окислов магния и железа. Точно так же почти весь хлор на Земле связан с металлом натрием и образует мощные залежи поваренной соли.

Земля изобилует теми газами, какие могут входить в состав твердых тел, и бедна летучими газами, которые не способны образовывать твердые соединения. На Земле мало водорода, главное соединение которого — вода, мало азота, который неохотно вступает в химические соединения, почти совсем нет «ленивых» газов — гелия и неона, которые вообще не вступают в химические соединения.

Эта своеобразная и характерная особенность химического состава вещества Земли может быть объяснена только тем, что наша планета образовалась из твердых частиц, а не из газов. Именно поэтому она обладает преимущественно теми газами, какие могут входить в состав твердых частиц.

Даже то небольшое количество водорода, каким располагает Земля, могло быть принесено на нашу планету твердыми, металлическими частицами. Многие металлы, особенно такие, как платина и палладий, способны впитывать в себя водород более жадно, чем губка — воду. Например, кусочек палладия, погруженный в банку с водородом, заметно увеличивается в объеме, набухает, становится хрупким и растрескивается. Один кубический сантиметр палладия может вобрать в себя до 900 кубических сантиметров газа. Платина же впитывает водорода меньше — примерно сто объемов.

Удивительное сходство

Химический состав земной коры можно сравнивать не только с Солнцем. В распоряжении ученых есть образцы космического вещества — метеориты. Они более доступны для изучения, чем солнечные вещества. Кусок метеорита можно растолочь в ступке и исследовать по всем правилам лабораторной практики.

Начало химическому анализу метеоритов положил русский ученый И. Мухин. Еще в 1819 году в Петербурге он определил химический состав «палласова железа» — метеорита, привезенного академиком П. С. Палласом из Красноярского края.

Такие исследования делали многие ученые. Были испытаны тысячи образцов. И у всех ученых получились примерно одинаковые результаты.

Вот табличка, составленная академиком А. Е. Ферсманом. Для сравнения приведены также данные о химическом составе Земли.

Сходство химического состава Земли и метеоритов само бросается в глаза. Состав почти одинаков.

Геохимики первыми обратили внимание на любопытнейшую особенность химического состава Земли. Наша планета в основном сложена из четных элементов, то есть из элементов, у которых число Менделеева делится на два, а атомный вес — на четыре.

И химический состав метеоритов отличается тем же самым.

Почему это так, чем можно объяснить изобилие четных элементов, — пока еще неизвестно, это записано в памятную книжку науки как вопрос, над которым должны трудиться будущие поколения ученых.

Замеченный же факт убедительно доказывает родство Земли и метеоритов.

И это родство может быть объяснено только тремя явлениями: первое — метеориты произошли от планеты, похожей по химическому составу на Землю; второе — Земля и метеориты образовались из одного, и того же вещества; третье — Земля образовалась из метеоритов.

Каждый метеорит, яркой искоркой пролетая по небу, прибавляет крупинку к нашей Земле. Земной шар растет, он растет на наших глазах, собирая космический материал и тем увеличивая свою массу.

Не могут ли «падающие звезды» раскрыть нам тайну происхождения Земли.

Быть может Земля не дочь Солнца, а потомок пылинок?

Это заманчивое предположение казалось правдоподобным. И оно заслуживало проверки.

Подвиги трудолюбивых звездочетов

Еще в прошлом столетии добровольные труженики науки, астрономы-любители начали подсчитывать «падающие звезды». Ясной ночью любитель выносил кресло в сад или на балкон, усаживался поудобнее и, опершись затылком на какую-либо подставку, чтобы не утомляться, следил за выбранным им участком неба. Наблюдатель терпеливо подсчитывал, сколько метеоритов блеснет внутри четырехугольника Пегаса, или в ковше Большой Медведицы, или в каком-нибудь другом созвездии.

Побуждаемые любознательностью, добровольцы считали искорки метеоритов и оценивали их блеск, сравнивая его с блеском звезд. Так они подсчитывали метеоры и по вечерам и в предутренние часы, весной и осенью, летом и зимой. Проходили годы. Число наблюдений росло, а вместе с тем росло и значение подсчетов.

Правда, странное занятие «звездочетов» вызывало сначала усмешку у некоторых специалистов-астрономов. Считать «падающие звезды» казалось столь же бессмысленным делом, как и считать ворон. Но «звездочеты», случалось, делали небольшие, но все же существенные открытия. Это привлекало внимание и вызывало уважение к их кропотливому труду.

Так, например, выяснилось, что в предутренние часы метеоров появляется больше, чем в вечерние.

На утреннюю сторону земного шара падают метеориты, летящие навстречу Земле, а на вечернюю — летящие вдогонку. Догоняющих метеоритов меньше, и летят они медленнее, нежели встречные.