Рождение героя - [9]

— Ха, Джон! Ты бы видел глаза их вожака, которого ты оттаскивал от нас за задние лапы. Он вряд ли привык, что его лишают тарелки с бифштексом таким образом.

Лукас просто заливался от смеха, но потом уже более серьезно добавил:

— А ведь, если бы вожак смог убить хоть одного из нас, вся стая бросилась бы на нас сразу же, а не кружила бы в нерешительности вокруг. Мы с Маркусом должны поблагодарить вас с Кэтрин за наши спасенные шкуры. Спасибо.

Маркус смеялся вместе с остальными и уже не выглядел таким растерянным, как в начале нападения. Он явно решил поддержать общий шуточный настрой:

— Давайте проверим, как там чувствует себя капитан. Хотя, судя по его умиротворенному лицу, он смог бы проспать еще не одно нападение местной фауны.

Кэтрин подошла к носилкам и стала нащупывать пульс у Маккэнди. Тут ее лицо резко изменилось. Вместо веселой улыбки на ее лице отобразилась волна злости и недоумения, которая сменилась океаном боли.

— Тише, ребята. Мэт умер…

После всеобщего бурного веселья наступившая тишина, казалось, навалилась на отряд, словно снежная лавина.

Утренняя заря застала беглецов за рытьем могилы.

Глава 4

Джону казалось, что с тех пор, как они предали тело Маккэнди земле, никто не проронил не слова. Могилу для капитана вырыли под деревом, с которого на них еще какой-то час назад набросился древесный барс. В качестве креста использовали части от теперь уже ненужных носилок, а тушей вожака стаи укрыли свежевырытую землю, как бы показывая, что тут покоится великий воин, погибший в неравной схватке с хищником. Правда, Кэтрин лишь презрительно фыркнула, услышав эту и еще несколько высокопарных фраз от Маркуса, и пробормотала что-то еще о возмездии истинному виновнику смерти ее командира.

По традиции было положено сказать какие-то слова над могилой погибшего, и Джон попросил Кэтрин сделать это как человека, больше других знающего капитана. Но она заявила, что воинские обычаи как раз не приветствуют таких сцен над могилами героев, а все, что Мэт заслуживал услышать, стоило говорить ему пока он был жив. Поспорить с такой точкой зрения было нельзя.

Кэтрин на протяжении всех похорон не позволила проявить и каплю эмоций, словно на ее лицо была надета каменная маска. И все же Джону казалось, что это не только результат ее призвания — воина-космодесантника, но и то, что она скрывала свою боль от кого-то из присутствующих. Лукас же, напротив, не стеснялся своих чувств — слезы лились в три ручья. Везет же человеку, если он может так естественно снять тяжесть и боль со своей души. Джон всегда избегал открыто показывать свои чувства, а сейчас на его душе по-настоящему скребли кошки… и тут эти животные. Кстати, странно, что причиной смерти Маккэнди была сломанная шея, а ведь его носилки находились в центре круга обороняющихся, и, следовательно, нанести капитану вред мог только вожак стаи, хотя Джон был уверен, что у того не было времени отвлекаться на лежащее на носилках тело. Да и рана у Мэта была совершенно не такой, как если бы хищник нечаянно задел его.

Но сейчас мозг Джона не мог сосредоточиться и проанализировать происходящие с отрядом события. Он думал, как несправедливо то, что такие благородные и честные люди уходят от нас первыми. И о том, что память о Мэте будет жить и учить оставшихся в живых, как пройти свой путь в этом мире. Такие мысли Джон хотел раскрыть в надгробной речи, но Лукас уже успел сказать все нужное. Восходящее солнце застало троих оставшихся членов отряда во время минуты молчания, после которой они двинулись дальше. До опушки леса было уже недалеко.

Впереди, изредка оборачиваясь, шла сержант Кэтрин Иванова. Только теперь Джон почувствовал, какое облако недоверия, а может, и враждебности витает над его отрядом. Еще там, над могилой своего командира, Кэтрин с нескрываемой враждебностью смотрела на Маркуса, и все с большей подозрительностью на него и Лукаса. Теперь она прятала свои глаза и старалась оторваться вперед хотя бы на сотню шагов. Видимо, ей было сложно, ведь Мэт был ей как отец. Далее, глядя исключительно себе под ноги, следовал Лукас. Так близко видеть смерть своего товарища ему, наверное, еще не приходилось. На похоронах он произнес блистательную речь: «В неравном бою пал наш боевой товарищ, вызвавший огонь на себя во время нашего отступления. Мы будем всегда помнить о тебе, дорогой друг, пусть эта память поможет нам не утратить во время своего жизненного пути честь, достоинство и мужество, поможет совершить свой подвиг, предначертанный судьбой». Жаль, что часто за многие достойные слова, прозвучавшие из уст человека, приходится платить чьей-то жизнью. До или после сказанного. Только над могилой другого человека, отдавшего душу Богу, каждый пытается заглянуть в себя и найти Его в себе.

Маркус Брут теперь, когда носилки остались над могилой, шел позади Джона и Лукаса. Искоса наблюдая за ним, Джон заметил, как непринужденно и легко тот себя чувствует. Этот чуть ли не улыбающийся взгляд на редеющий вдали лес, эти бодрые движения, легкие махания рук при ходьбе. А ведь еще полчаса назад он тоже лил слезы, хотя был меньше всех знаком с Мэтом.