Рождение героев - [13]

Завоеватели бежали к ней, на ходу вытаскивая мечи. Она поднялась, сжимая в руке окровавленный нож. Сейчас ее убьют, но она не дастся им живой! Но повелительный окрик остановил готовых к расправе воинов. На нее набросили сеть, вырвали нож и, осыпая пинками, поволокли на корабль.

Пленницу бросили у ног главаря и, подняв залепленное грязью лицо, Далмира увидела его глаза, пустые и беспощадные. Он схватил ее за одежду и рванул вверх. Материя затрещала, и девушка невольно поднялась. Предводитель смахнул с ее лица песок, провел рукой по волосам. Далмира в ужасе закрыла глаза, чувствуя, как пальцы предводителя прошлись по лицу и вздернули подбородок. Слезы застилали глаза, и лица окружавших врагов слились в одну опасную ненавистную пелену. Пальцы главаря больно сжали грудь, и она отшатнулась. Раздался свирепый смех.

Предводитель подал знак, и Далмиру отволокли в каморку на корме. Сквозь дощатую дверь она слышала крики плененных детей и женщин и тяжелые шаги хелмаров, волокущих богатую добычу.

Эту ночь она запомнила навсегда. Высокий варвар в пропахшей потом и залитой кровью ее отца одежде пришел неожиданно, когда она почти заснула, скорчившись на соломенном тюфяке. Отбросив тяжелый меч, он навалился на нее, страшные белесые глаза отнимали волю, заглядывая прямо в душу. Далмира пыталась сопротивляться, кричала, царапалась, но хелмар, не торопясь, раздевался, открывая бугрившееся мышцами волосатое тело. Он ударил ее по лицу, затем схватил за горло. Задыхаясь, она уже не могла сопротивляться и чувствовала, как его руки грубо шарят по телу, срывая остатки одежды, а потом…

Утром море успокоилось, и ветер стих. Подкладывая под корабль гладкие оструганные бревна, хелмары спустили его на воду и принялись грузить награбленное. Пленники, просидевшие на песке всю ночь, промокшие и избитые, понуро поднимались на борт. Отныне их жизнь принадлежала хелмарам, а это было хуже смерти.

Разбойники отплывали, разворачивая корабль на север. Далмира провожала глазами Оргнед, зная, что больше никогда не вернется сюда. Жизнь заканчивалась, не успев начаться, боги отвернулись, и уповать стало не на кого.

Плыли долго. Звезды пять раз всходили на небо, и Далмире, как никогда, хотелось стать такой же далекой и недосягаемой ни для кого, быть одной, но со всеми, и светить людям с небес. Отец говорил, что звезды – это души предков. Они попадают на небо после смерти и остаются там навеки, наблюдая за своими потомками. Может быть, ее отец уже там? Далмира до слез вглядывалась в ночное небо, ожидая знака, и увидела, как одинокая звезда скатилась в воды океана, погаснув навсегда. Был ли это знак?

Корабль приближался к землям хелмаров. Далмира чувствовала это по оживлению среди разбойников. Дети в ужасе дрожали, прижимаясь к матерям, не смея даже плакать. Боль и страдания наполняли корабль, обжигающими сердце волнами выплескиваясь за высокие борта. Хелмары не знали стыда и чести, насилуя женщин прямо на палубе, и дикий хохот завоевателей разносился над стальными волнами.

Далмира молила богов о смерти, не в силах смотреть на это. Она бы бросилась в волны, как это сделала одна из женщин, но за ней следили зорче, чем за кем бы то ни было. И ни один разбойник ни разу не ударил ее. Днем она сидела на палубе вместе с пленными, а ночью приходил предводитель и уводил в свою комнату. Но лучше бы ее били, чем нести этот позор! Далмира знала, что красива, все парни в селении засматривались на нее, а девушки завидовали, но сейчас она ненавидела себя, свое лицо, тело и длинные волосы цвета огня. Зачем боги одарили ее? Для этого жестокого хелмара? Быть рабыней всю жизнь, рожать детей, которые станут такими же убийцами? Лучше умереть…

Этой ночью звезд не было. Сильный ветер нагонял огромные волны, и корабль с трудом переползал через них, то проваливаясь до морского дна, то взлетая к ревущему небу. Палубу захлестывала вода, люди скользили и падали, катясь и ударяясь о снасти. Предводитель что-то приказывал, воины исполняли. Пленных загнали в трюм и заперли. Они слышали лишь жуткий свист ветра и крики хелмаров. Корпус корабля трещал и гнулся под ударами волн, дети кричали от ужаса, всем казалось, что они проваливаются в бездну.

Сверху раздался страшный крик, даже не крик, а рев, похожий на стон погибающего под ножом зверя. Далмира схватилась за бочку и замерла. В этот миг обшивка корабля треснула, и волны ринулись внутрь. Пенящийся поток кружил отчаянно барахтавшихся людей, цеплявшихся за что попало. Вода быстро заполняла трюм, и Далмира поняла: боги услышали ее мольбу.

Стоя по горло в холодной воде, она думала об отце и о том, что скоро она встретится с ним на небе, но страх смерти мешал мыслям, скручивая их в жуткий, обнажающий нервы комок. Тело хотело жить, оно рвалось наверх, прокладывая дорогу среди цеплявшихся друг за друга людей, мозг равнодушно отмечал застывшие глаза захлебнувшегося ребенка, а рот жадно глотал последний, уходивший сквозь щели воздух. Дыра! Надо плыть туда, навстречу водяному потоку, ослабевавшему с каждым мгновением. Далмира в последний раз вздохнула и, оттолкнув вцепившуюся в нее женщину, нырнула в черное отверстие.