Роза Дюруа - [25]

— Ах так! Значит, не угрызения совести заставили тебя порвать фотографию, а то, что ты на ней дура дурой!

— Рикардо, зачем ты меня оскорбляешь?

— А ты меня не оскорбляешь, ломая комедию под вспышки фотоаппаратов?!

— Прости меня, Рикардо…

Он подошел к ней и тихо спросил:

— Роза, когда ты остепенишься?

— Я ей волосы намотаю на уши! — крикнула Роза, сжав кулаки.

— Имей самолюбие! Дай мне слово, что не подаешь виду. Мы этой фотографии не получали!

Роза вытаращила свои прекрасные глаза и, взвизгнув, бросилась на шею мужу, осыпая его поцелуями…

Встретившись снова с Дульсиной на той же скамейке сквера, Малена спросила:

— Ну как, разразился скандал?

— Похоже, что фотография не дошла, — ответила Дульсина.

— И я ничего не заметила, — сказала «Леопарда».

Малена подробно информировала Дульсину о ходе работ в магазине «Дикая Роза».

— Будет передача телевизионная, — злобно поведала она. — Роза Гарсия прогремит на всю Мексику!

— Пригласили гостей?

— Человек семьдесят.

— Малена, скажи, что бы ты сделала, если бы захотела сорвать открытие?

— Не знаю… Учинила бы какой-нибудь скандал. Устроила бы потоп или электропроводку оборвала! — Глаза Малены радостно заблестели, как будто ее желания уже осуществились.

— Ты натолкнула меня на одну прекрасную мысль, — загадочно сказала марлевая маска. — Но сначала я должна все хорошенько обдумать…

— Донья Дульсина, не томите! — воскликнула «Леопарда».

— Всему свое время, — ответила Дульсина. — Впрочем, уже сейчас могу гарантировать вам сенсацию!

Находясь в тюрьме, изнеженная аристократка Дульсина, к вящему удивлению охранниц, сумела завоевать авторитет уголовниц.

Этому способствовала серьезная стычка с молодой наркоманкой Нурией, которая претендовала на звание тюремной «генеральши» и обложила Дульсину немалой денежной податью.

Разумеется, Дульсина ответила отказом.

Одна из заключенных, заискивавшая перед Дульсиной, которая поделилась с ней сигаретами, шепнула ей, что Нурия готовит расправу над непокорной «новобранкой».

Подготовилась к выяснению отношений и Дульсина.

Когда Нурия перед самым отбоем в окружении подбадривавших ее подруг приблизилась к ней, Дульсина, сорвав марлевую маску, спокойно пошла ей навстречу. Вид ее обезображенного лица обескуражил Нурию, но она зловеще прорычала:

— Будешь деньги платить, уродина?

— За свои слова ты поплатишься! — ответила Дульсина и бросила ей в глаза полную горсть табачной пыли…

Накануне она не теряла времени зря — разломав два десятка сигарет, она высушила на раскаленном от солнца каменном подоконнике табак и истерла его в пыльцу…

Нурия завизжала и начала тереть глаза, отчего боль становилась еще острее. Напуганные ее визгом подруги разбежались, зная, что вот-вот прибегут охранницы, но еще до их прихода Дульсина успела так отдубасить Нурию табуреткой, что та еле уползла.

Дульсина была умна, и поэтому через три дня сама подошла к Нурии справиться о глазах. К удивлению уголовниц, Дульсина принесла Нурии глазные капли, которые, по ее просьбе, срочно доставила ей Леопольдина.

Как это ни парадоксально, Нурия стала ее лучшей подругой, а Дульсина вместо денег время от времени дарила ей что-нибудь из косметики. Если бы не досрочное освобождение, Дульсина весьма реально могла бы претендовать на звание тюремной «генеральши».

Зная, что Нурия выходила на свободу в тот же день, что и она, Дульсина запаслась номером телефона, по которому могла бы с ней связаться, — то был телефон бара, в котором обычно обреталась наркоманка.

Ее-то она и пригласила в сквер около своего дома. К этому же времени Дульсина вызвала и Малену. Говорили они с полчаса, Дульсина вручила Нурие и Малене по пачке денег…

— Донья Дульсина, вы гений! — похвалила ее Леопольдина.

— И ты была бы гением, если бы ненавидела Розу так, как ненавижу ее я!..

Мысль о слезоточивом газе возникла у Дульсины в тот самый момент, когда Малена упомянула о том, что на открытие готовится показ фрагмента из пьесы Октавио Паса «Дочь Раппачини». А вернее — когда она сказала, что для оформления купили оболочки воздушных шаров, которые Малена должна будет надуть из баллона, всегда стоящего у них в магазине игрушек. Перед началом спектакля дизайнер Клаудио Монтес раскрасит их в плоды.

К концу представления, эти «отравленные» плоды будут один за другим лопаться…

Дульсина прекрасно знала стихи Октавио Паса. А эта его единственная пьеса была особо почитаема ею. История студента Хуана, полюбившего «ядовитую» дочь алхимика Раппачини — Беатрис, волновала ее с юности.

Время от времени она вспоминала Беатрис — в последний раз, когда незадолго до убийства своего подлого мужа Федерико мстительно обдумывала способы его умерщвления. Тогда-то ей и пришла на ум фантазия: напитать себя ядами и, в последний раз отдавшись изменщику, насладиться видом его медленной мучительной агонии!

Итак, отравление, пусть и не смертельное, гостей, приглашенных на торжественное открытие магазина «Дикая Роза»! Баллон для накачки шаров будет подменен другим, содержащим слезоточивый газ! Нурия обеспечит доставку баллона, а Малена накачает шары!..

Ярко освещенный внутри телевизионными софитами магазин, наполненный декоративными растениями, вьющимся плющом и гирляндами шаров, с улицы казался волшебным аквариумом.