Роза алая, роза белая - [29]

Ранульф ушел задолго до восхода солнца, намереваясь отыскать эту решетку и незамеченным пробраться в замок. Все зависело от его успеха, на который Моргана мало надеялась. Может, решетка заржавела и не откроется, а может, ее никогда и не было, этой решетки.

Ей оставалось лишь ждать и отгонять тревожные мысли. Однако Моргане это плохо удавалось. Она думала только о муже.

- Он так давно ушел! - тихо воскликнула она. - Это не могло занять столько времени!

- Напрасно волнуетесь, миледи, в таких делах времени не рассчитаешь, - пытался ее успокоить стоящий рядом солдат.

Моргана молитвенно сложила руки, но так крепко стиснула их, что побелели суставы. Она торжественно поклялась Ранульфу неукоснительно следовать его плану, что бы ни случилось. И по ее настоянию он обещал дать сигнал, чтобы успокоить ее в случае успеха его опасного плана. Ее родовой штандарт должен был появиться в восточной башне. Однако назначенный час давно прошел, солнце поднималось все выше в ослепительном небе, а никакого сигнала не было.

Она напряженно вглядывалась в озеро, блестевшее, как отполированное зеркало. Ничто не тревожило его серебристую поверхность. Ни волн, ни ряби. Она видела, как Линдси скачет к замку, как покорно следуют за ним три монаха, а зубцы восточной башни все еще пусты.

Пока она ждала, борясь с мучительной болью, внешне спокойная, залитая солнцем сцена перед ней вдруг вытеснялась другой. Тусклой, зеленой, мрачной. Она увидела металлическую решетку, покрытую ржавчиной, большие загорелые мужские ладони, охватившие прутья. Тщетно. Под ее взглядом отчаянная хватка ослабла, пальцы разжались.

Моргане показалось, что весь воздух покинул ее легкие, когда странная картина потемнела и исчезла. Снова на фоне неба и искрящегося моря показался силуэт замка Гриффин. Солнечный свет заливал ее, но грудь стала коченеть, как будто налитая свинцом. Моргана не удивилась происшедшему - значит, она тоже помечена роком, значит, она унаследовала от бабки опасный дар ясновидения, вызванный к жизни остротой момента.

Ее сердце словно раскололось в груди. План провалился… и Ранульф погиб.

Моргана хотела, чтобы Десмонд остался с ее маленьким отрядом, но он исчез по какому-то таинственному заданию за час до рассвета. Ее душа разрывалась между страхом за тех, кто находился под ее защитой, и непонятными, но мучительными чувствами к Ранульфу. Она снова овдовела, не успев даже стать женой. Он заплатил жизнью за попытку перехитрить Линдси и спасти ее замок, и виновата в этом только она. Если бы не ее побег, он никогда бы не оказался в Уэльсе всего лишь с горсткой своих людей.

Слишком поздно стала она сожалеть о своих необдуманных словах, сказанных в полумраке церкви. Он ушел на смерть со звоном этих слов в ушах, считая ее мегерой. Ему не довелось узнать, какая она на самом деле. И она не узнала его.

Одновременно с чувством вины к ней пришло и чувство потери, в котором она, наконец, призналась самой себе. Впрочем, несмотря на кошмарную паутину страха, она держала голову высоко, намереваясь в точности выполнить инструкции Ранульфа. А пока ей оставалось лишь наблюдать за разворачивающейся перед нею драмой.

Три монаха проскакали через ряды солдат Линдси с приказом о сдаче замка, скрепленным ее печатью. Опустился мост, и одинокий всадник выехал им навстречу. Линдси, не собираясь рисковать своей шкурой, занял позицию в отдалении на холме рядом со своими рыцарями.

Посланец взял свиток и вернулся в замок. Моргана ждала с дико бьющимся сердцем.

Не прошло и пяти минут, как тот же всадник появился снова и направился к грозным рядам вражеской армии. По знаку Линдси десять всадников окружили посланца. Он скакал неловко, как будто не привык к седлу, и, когда кавалькада приблизилась, единственное слово слетело с губ Бронуин:

- Дэффид!

Моргана увидела, что девушка права, и рассердилась. Ей не верилось, что смотритель замка подверг ее юного менестреля такому риску. Дэффид - музыкант, а не воин, и слишком юн, ему еще не исполнилось и шестнадцати. Затем ее охватило чувство благодарности к смелому юноше, вызвавшемуся на такое дело. Как только всадники поднялись на утес, она приветствовала своего менестреля теплой улыбкой - он ее вполне заслужил.

- Я вижу, - сказала она, поворачиваясь к людям Линдси, - что понадобилось десять английских лакеев вашего лорда для сопровождения одного уэльского музыканта, еще не вышедшего из юношеского возраста. Интересно, сколько бы их понадобилось для настоящего воина?

Английские солдаты опешили, все, кроме дородного сержанта.

- Вы ошибаетесь, миледи, принимая нас за стражу этого мальчика. Мы - почетный эскорт для вас, нам выпала честь проводить вас к замку.

Дэффид спешился и опустился на колено в пыль. Его темные глаза с поволокой сверкали - отчаяние, вызванное решением о сдаче замка, сменилось восторгом перед дерзостью госпожи.

- Я приветствую вас от имени сэра Диллиса, миледи, и передаю вам, что он не сдаст замок, пока не услышит приказа о сдаче из ваших собственных уст.

Моргана гордо вскинула голову.

- Мы отправляемся в замок.

Они тронулись в путь. Моргана ободряюще улыбнулась Бронуин и мысленно произнесла молитву: Иисусе, даруй нам силу для свершения задуманного! Впоследствии она не могла вспомнить детали своего пути вниз с утеса и по прибрежной дороге. Как будто в одно мгновение она была на утесе с Бронуин, Дэффидом и объединенным эскортом, а в следующее - уже скакала по подъемному мосту в дом своего детства. Крепкие деревянные доски грохотали под железными подковами, и толстые цепи натянулись под тяжестью коней и вооруженных всадников. С обеих сторон сверкала вода, наполнявшая крепостной ров.