Royals - [41]

А потом я замечаю одного из Мародеров – Гилли. Он сидит на кушетке, и вокруг него буквально обвилась девушка. Она на восемьдесят процентов состоит из ног, и эти ноги, едва прикрытые блестящей мини-юбкой, на виду почти на сто процентов.

Гилли смотрит на нас, когда мы проходим мимо, ухмыляется и поднимает бокал.

– Монтерс, старина! – восклицает он, хотя здесь незачем так шуметь: в комнате тихо, как в библиотеке. – А я думал, ты сегодня дома.

– Ну да, – отвечает Майлз, остановившись и глубоко сунув руки в карманы. – Я просто ищу Себа.

Брюнетка, обвившаяся вокруг Гилли, садится и натягивает на узкое плечо бретельку платья.

– А что, Себ здесь? – спрашивает она.

Гилли вздыхает:

– Обязательно надо было его упоминать?

– Ну, это же его клуб, старик, – отвечает Майлз.

Кивнув Гилли, он слегка подталкивает меня в спину и направляет дальше.

– Здесь был самый обычный дом, – говорит он, пока мы спускаемся еще на один пролет.

Лестница, на сей раз покрытая темно-красным ковром, спирально ведет куда-то вниз, в полутьму. Наш путь освещают висящие на стенах бра.

– Себ устроил здесь клуб два года назад, потому что отсюда недалеко до его любимого ресторана – «Ла фламина», – продолжает Майлз. – И он хотел какое-нибудь укромное местечко, чтобы тусить там с друзьями.

– И подружками, – добавляю я, и Майлз замирает на ступеньке подо мной.

Волосы у него еще влажные и завиваются чуть ниже ушей. Я подавляю странное желание коснуться одного из светло-каштановых завитков. Но это было бы странно и неуместно, а сегодняшний вечер и так из ряда вон.

– Да, – соглашается Майлз. – И подружками.

– Там, наверху, не то чтобы притон, – замечаю я, и Майлз опять останавливается.

На сей раз он опередил меня на несколько ступенек. Одна рука у него в кармане, другая касается перил, и на мгновение мне кажется, что сейчас он что-то скажет.

Но Майлз просто качает головой и идет дальше.

Я следую за ним, пытаясь понять, о чем думала Иза. Безрассудство совсем не в ее духе, но что-то мне подсказывает, что Себ способен переубедить даже самую благоразумную девушку. И почему я не предупредила ее, что Себ – вовсе не сказочный принц, а скорее, пороховая бочка! Но тут мы входим в настоящий притон, и все мысли вылетают из моей головы, сменившись отчаянным воплем.

Я вспоминаю день скачек. Здесь те же блестящие волосы, тонкие фигуры, высокие каблуки и дорогие платья. Но атмосфера совершенно гротескная. Ни шляп, ни приличий.

Зато море выпивки.

В комнате витает лекарственный запах джина, музыка так ревет, что ее ритм буквально отдается у меня в груди. Но даже сквозь шум я различаю голоса: люди перекрикиваются, смеются, а один парень у стойки, в полосатом галстуке на голове, поет песню, причем вовсе не ту, что гремит в динамиках.

Это похоже на ночной клуб, но вместо тусклого синеватого света, который бывает в клубах, все ярко залито светом люстр, висящих на потолке.

И почему-то от этого еще хуже.

– Тут что, вечеринка по «Повелителю мух»? – спрашиваю я у Майлза, когда какая-то блондинка в темно-фиолетовом платье, запрокинув голову, хохочет и бросает в свой бокал горящую бумажку.

Я не слышу, как Майлз вздыхает, но вижу, как плечи у него опускаются и поднимаются, когда он обозревает происходящее вокруг.

– Это клуб Себа, – говорит он.

Кивнув, я придвигаюсь ближе.

– Значит, «Повелитель мух». Я поняла. Слыхали про твою асму-фигасму! – говорю я блондинке, но она продолжает смеяться и не слышит меня.

Зато слышит Майлз, и, когда мы идем дальше, мне кажется, что он тихонько посмеивается.

В комнате не так много людей – гораздо меньше, чем было бы в настоящем клубе – но тем не менее я нигде не вижу Изу или Себа.

– Ты уверен, что они здесь? – спрашиваю я, но, прежде чем Майлз успевает ответить, с ближайшей кушетки поднимается рыжеволосая девица и направляется к нему.

– Мо-о-онтерр-р-рс, – тянет она, покачиваясь на очень высоких и тонких каблуках.

На ней джинсы, которые, вероятно, стоят дороже, чем наш дом, и блузка вроде тех, которые носит Элли. Она как будто сшита из неопределенного количества слоев прозрачной ткани. Складки и оборки шуршат, когда девушка обнимает Майлза. Отступив на шаг, она кладет руки ему на плечи и вглядывается в лицо.

– А ты стал еще красивее, – произносит она, слегка прищурившись. – Горячий мальчик…

Я едва удерживаюсь, чтобы не фыркнуть. Майлз, конечно, красив и всё такое, но назвать его горячим мальчиком? Нет, это определение предназначается для парней, которые не пользуются обувными колодками. Но…

– Скоро надеюсь получить диплом, – говорит Майлз, то ли улыбаясь, то ли ухмыляясь. – Приятно видеть, что подготовка была не зря…

Такое ощущение, что меня ударили под дых. Майлз точно не из тех, на кого вешаются девушки… но что такое сейчас было? Он флиртует, шутит… что это вообще? Он ведет себя очень мило, а значит, я попала не просто в потайной клуб, а в настоящий паралелльный мир, в котором Майлз Монтгомери – человек, способный нравиться девушкам.

– О-о, – воркует рыжая, и это либо пьяный бред, либо какой-то секретный светский код.

Она вновь пожимает Майлзу плечи и смотрит на меня слегка расширенными глазами. Я вижу, что, как и большинство девушек на скачках, она одновременно красива и некрасива. Очевидно, деньги и многовековая власть придают блеск вполне заурядным чертам.