Ротвейлер - [15]

Как только Бекки вышла, Инес сделала то, что планировала до того, как стала с жаром зазывать ее с Уиллом в гости. Она переключила телевизор на видео с Форсайтом. Уилл не похож на других, ему ее поведение не покажется сентиментальным, и он не смутится. Серия была о том, как Форсайт выслеживает убийцу молодых девушек. Немного похоже на Ротвейлера, подумала Инес, но только в фильме не было сцен насилия или убийств. Уилл стал спрашивать, где происходят события, может, где-то поблизости? Он вообще был готов разговориться, но Инес приложила палец к губам и зашипела на него.

– Тш-ш, не сейчас, Уилл, давай смотреть фильм.

Уилл как-то насторожился, но послушался.

– Мне понравилось, – сказал он, когда фильм закончился.

– Я рада, – сказала Инес. – Инспектора Форсайта играл мой муж.

Для Уилла понять это было непросто, но, поджав губы и наморщив лоб, он, кажется, справился с задачей.

– То есть ваш муж притворялся, что он – этот мужчина?

– Правильно. На самом деле его зовут Мартин Ферри.

– А где он сейчас?

– Он умер, Уилл.

– Он был хорошим?

– Очень хорошим. Тебе бы он понравился.

К удивлению Инес, Уилл накрыл ее руку своей.

– Если он вам нравился, то мне очень жаль, что он умер.

Не так уж он отстает в развитии, раз способен говорить такое, сказала про себя Инес. Ее сердце растаяло, и ей даже захотелось заключить Уилла в объятия, чего она, конечно, не сделала. Он уже не ребенок, а молодой мужчина. Инес подумала, что впервые посмотрела «Форсайта» не в одиночестве. Но просмотр оказался таким же утешительным, как всегда, и она вдруг поняла, что, возможно, ни с кем, кроме Уилла, не чувствовала бы себя при этом так раскованно, разве что в компании совсем маленького ребенка, такого же спокойного и внимательного, как Уилл.

Уилл посмотрел на нее и проговорил:

– Моя мама умерла, но у меня есть Бекки. Я бы хотел жить с Бекки, но у нее слишком маленькая квартира. А у тебя нет Бекки.

– Да, нет. Но у меня все хорошо. Может, новости посмотрим? А потом пойдешь домой.

Как только они услышали главную новость, Инес пожалела, что не отправила его домой сразу. Теперь пропала девушка из северной части Лондона. Ей восемнадцать, студентка, живет с родителями в Хорнси. Вечером в среду она пошла с друзьями в клуб, и с тех пор ее никто не видел. Клуб находится на Тоттенхэм-Корт-роуд, и друзья сообщили, что все разошлись не позже двух часов ночи. Пропавшую Джеки Миллер они в последний раз видели у входа в клуб, когда она вызывала такси по мобильному.

Мои родители с ума бы сошли, если бы я в восемнадцать лет торчала в клубах до двух ночи, подумала Инес. Да и ее родители, наверное, теперь не находят себе места, мать не спит ночами, прислушивается к шагам, подходит к окну и смотрит на улицу. Так поступают все напуганные матери – бесполезное поведение, которое только усиливает волнение. Утром, не дождавшись дочери, родители позвонили в полицию. Два дня и две ночи о Джеки Миллер никто ничего не слышал. Показали ее фотографию: пухленькая девушка с детским лицом и очень светлыми кудрявыми волосами. Она выглядела невинной, ранимой и, – хотя, может, это у Инес разыгралось воображение, – неспособной постоять за себя.

– А что там пропало?

Инес не хотела отвечать, но пришлось.

– В среду вечером одна девушка вышла из дома и не вернулась. Но она живет далеко отсюда.

Последнее было неправдой, но Инес подумала, что так Уиллу будет спокойнее.

– Да, она живет далеко отсюда.

– Она вернется домой, не беспокойтесь.

– Хорошо, не буду. Тебе тоже пора домой, Уилл. Или, может, выпьешь чаю, прежде чем пойдешь?

– Нет, спасибо, миссис Ферри, – вежливо ответил Уилл.

В это время в полумиле от магазина, в доме кавалерственной дамы Ширли Портер, Зейнаб и Алджи Манро тоже смотрели девятичасовые новости. Дети уже спали. Молодые родители сидели по обе стороны от черного мраморного столика с позолотой и рассеянно отправляли в рот бельгийские шоколадные конфеты из коробки. Планировка и размер их квартиры были в точности такими же, как и остальные в доме. Стены, как и у всех соседей, цвета «магнолия», а двери и рамы белоснежные. Но обстановка этой квартиры сильно отличалась от прочих. Телевизор, например, был с плазменным экраном, из тех, что висят на стенах, как картины. В одном углу стоял музыкальный центр с динамиками высотой в человеческий рост, в другом пианола.[7] Громадная люстра состояла не менее чем из пятисот хрустальных призм. На рабочем столе между двух окон – компьютер с огромным монитором, доступом в Интернет и всевозможными аксессуарами.

– Боюсь, это еще одна жертва Ротвейлера, – сказал Алджи, отправляя в рот ромовый трюфель, покрытый белым шоколадом, – только на этот раз он решил не оставлять ее на улице на всеобщее обозрение. Но говорят же, что мертвое тело всегда найдется.

– А знаешь, Алджи, что мне сказал Роули Вудхауз? Он сказал, что есть какое-то Национальное общество разведения ротвейлеров, и они возмущаются, что убийцу все зовут именно Ротвейлером, даже жалобы пишут. Просят прекратить вешать ярлыки на собак, потому что ротвейлеры на самом деле добрые и дружелюбные животные, если с ними правильно обращаться.