Rotten. Вход воспрещен. Культовая биография фронтмена Sex Pistols Джонни Лайдона - [14]

Кузены моего отца не жаловали такой подход к моему воспитанию. Они считали полнейшим неуважением тот факт, что я, одиннадцатилетний ребенок, был среди взрослых и потягивал Гиннесс. Все вокруг меня пьянели, а я был трезв. Говорят, алкоголь разрушает клетки мозга. Но я не чувствовал никакого вреда. Все, что могло меня убить, уже было подавлено моей болезнью. Остальное перестало иметь смысл.

Ирландцы любят свою страну и западную музыку, которую так дерьмово исполняют аккордеонисты и скрипачи. Их время вышло. Ферма моего дяди в Корке даже не была снабжена электричеством – там до сих пор были только свечи и газовая плита.

И местные жители не считали, что необходимо что-то менять, даже если насмерть замерзали. Католическая церковь до сих пор управляет ирландским правительством, поэтому они находятся в столь подавленном состоянии. Это именно то, что отпугивает протестантов в Северной Ирландии, но это меня не удивляет, и я не виню их. В католическом режиме нет никакой креативности, никакого творческого подхода, включая деторождение или развод. Это как велосипед без тормозов, катящийся вниз с холма. Если вы думаете, что меры, принимаемые против абортов в Америке, суровы и жестоки, то вы должны посмотреть на меры, принимаемые против разводов в Ирландии. Монашки с кирками на улицах настоящие стервы!

БИЛЛИ АЙДОЛ: Моя мама родом из Корка, как и мама Джона. Когда я был маленьким мальчиком, мы ездили в Ирландию как минимум раз в год, чтобы повидаться с ее семьей. Они называли меня британским ребенком, потому что у меня был английский акцент. Везде, где я появлялся с этим акцентом, на меня смотрели как на инопланетянина. Когда мама натыкалась по телевизору на передачу об Ирландии, она причитала: «Ненавижу британцев!»

ДЖОН: Теперь вы понимаете, почему мои отец и мать не могли жить в Ирландии. Мы уезжали туда на шесть недель летом, затем возвращались в Британию, где «ничего не клеилось». Если бы сегодня я приехал на ферму своего дяди в Ирландии, то нашел бы лодку с дырами на прежнем месте, а дурацкая лошадь по-прежнему жевала бы дурацкую траву. Лошадь эта как будто была нарисована на открытке. Она никогда не двигалась. Как можно ощущать чувство принадлежности к тому, что никогда не меняется? У чего в буквальном смысле нет будущего.

Глава 3 Джон Грэй, друг детства

ДЖОН ГРЭЙ, ШКОЛЬНЫЕ ДНИ, СЕВЕРНЫЙ ЛОНДОН: Что касается стиля, Лайдоны копировали друг друга, но это было нормально. Когда Джон и я познакомились, мы ходили в одну и ту же католическую школу имени Уильяма Йоркского, которая тогда объединилась с колледжем Алоисиус в Гиффорде. Она располагалась в Ислингтоне, недалеко от тюрьмы Пентонвилль. Сегодня это большая промышленная зона.

Забавно, но Джон вернулся на репетиции с Public Image Ltd в Брэвери Роуд. Насколько же ироничен тот факт, что школа, которую так ненавидел Джон, теперь была репетиционной базой самых разных групп, готовившихся к гастролям!

Я жил в Кэмдэн Таун, который располагался в получасе ходьбы пешком, но на автобусе от школы, разумеется, добраться было быстрее. Дети в возрасте одиннадцати лет часто ходят друг к другу в гости. Именно так я впервые попал домой к Джону, жившему за пределами Голуэй-роуд. Его семья жила во фронтоне магазина, огромное витринное окно которого выходило на Бенвелл Роуд и было прикрыто изящной занавеской.

Мать Джона была очень гостеприимной и подавала нам бутерброды с помидорами и пряной ветчиной на белом хлебе – традиционное ирландское приветствие. Однако чего она не знала, так это того, что я был вегетарианцем, и, должно быть, выглядел странновато, когда она предлагала мне это блюдо.

Я не хотел обидеть ее, поэтому я взял хлеб, отложив ветчину в сторону. Я имею те же корни, что и Лайдоны, и потому я ненавижу ирландскую кухню и их методы приготовления пищи. Но если вдруг вы пришли к ирландцам в гости, то помните: отказываться от их предложений оскорбительно.

Лайдонский чай был некрепким и молочным. Джон и сегодня пьет чай именно в таком виде. Потягивая эту жижу, я думал о том, как бы мне сохранять вежливость. Перекусив, я и Джон выходили на футбольную площадку «Арсенала», которая находилась за углом от футбольного поля «Хайбери». Я не уверен, смотрели мы в тот момент матч или нет, поскольку футбол меня не интересовал. Обычно в таком возрасте на тебя оказывают давление, чтобы ты следовал за командой. В случае с «Арсеналом» я так и поступил. А вот Джон до сих пор преданный фанат «Арсенала». Я помню, как ходил с ним на матч в Ноттингеме и полтора часа стоял на холоде, пока он сам окончательно не задубел.

РЭМБО: Раньше я ходил на футбол с Джимми Лайдоном, младшим братом Джона. Джон обычно ходил с нами на футбол, но я стал другом Джимми еще до того, как познакомился с Джоном. Помню, что когда мы с Джимми ходили на футбол, у него была стрижка в стиле Дэвида Боуи[11]. Мне нравился Боуи, но меня всегда интересовало, как его воспринимали сверстники. Он был странноватым, но его охотно принимали фанаты. Они все были головорезами, однако носили прически в стиле Зигги Стардаста[12].

ДЖОН ЛАЙДОН: Профессиональный командный спорт был очень развит в наших местах. В то время как все школы поблизости хотели играть за свою команду, они посылали тренеров и скаутов в социальные клубы, потому что каждый мечтал стать футбольным героем, что вполне нормально, если ты молод. Я постараюсь вам объяснить, что конкретно я имею в виду, говоря о таком героизме.