Российский колокол, 2015. Спецвыпуск - [82]

Самые любимые её слова в адрес мужа были: дурак, придурок, скотина, пошёл вон, мразь! Они как эхом отдавались в нашей коммуналке. Но самое удивительное было слышать отборный мат из уст прелестной, ухоженной женщины. Впервые меня это так шокировало, что я разинув рот стоял на кухне минут пять. В ответ муж только улыбался и с мольбой просил: «Сонюшка, ну извини!» После этого мат и ругательства становились ещё громче и настойчивее. Через месяц я привык и уже не обращал на это внимания. «Тварь вонючая, куда ты лезешь? Пошёл вон. Фу, слюнявый! Мразь! Скотина! Ублюдок! Бери чемоданчик, собирай вещички и вали вон с глаз моих! Иди прочь со своим недомерком!» – слышалось в очередной ночи из-за стены от соседей.

Меня послали в очередную командировку, через три месяца я, не по-московски загорелый и цветущий, открыл дверь коммуналки. Переобувшись, поспешил на кухню, с дороги ужасно хотелось кушать. Был рабочий день, и я не ждал там хоть кого-то увидеть. Но я ошибся, за столом сидела в гордом одиночестве соседка. На ней был почти распахнутый махровый халатик, который она быстро запахнула, увидев меня. На столе стояла бутылка с початым вином и красивый хрустальный фужер. Закуски не было. Просто бутылка с вином и фужер. И она, ставшая словно ещё меньше. Вся потерянная и осунувшаяся. Совершенно без макияжа, блеклая, но всё же от природы красивая. Я даже не узнал её, настолько она изменилась. Не было ни былой уверенности, ни шарма, ни обаяния. Это была не грациозно-помпезная женщина, которой позволялось в жизни совершенно всё, а была просто горем убитая обычная баба.

– Тётя Соня, что-то случилось? – спросил я, опешивший от увиденного.

– Случилось? Ты ещё спрашиваешь?! Конечно, случилось! Эта мразь, эта тварь… Он покинул меня! – она зарыдала.

– Как покинул?.. Ушёл? – я даже и представить не мог того, чтобы на всё готовый ради неё её муж мог набраться смелости и всё же взять и уйти от этого маленького деспота в юбке.

– Так ты не знаешь?.. Сдох он, скотина! На тот свет свалил, а меня одну оставил. Вот и как я без него? Я ведь не работаю, теперь даже за комнату платить нечем. Да, любовь зла, полюбишь и козла! Вот полюбила на свою голову. Чтоб он в гробу перевернулся, скотина! – и она осушила новый фужер.

Через месяц она съехала. Отъезд её я не видел, был на работе. От соседей услышал, что живёт она теперь в Твери, в старом домике на окраине.

Змея, увидев меня, приподняла голову. Её мудрые глаза уставились в мои. Поняв, что я надолго, она шустро соскользнула с пня и исчезла в густой траве, среди красных крапинок созревшей земляники и голубых цветков колокольчиков. Через полчаса, перекрестясь, я начал трапезу под завистливые взгляды трясогузок.

Любви все возрасты покорны

Зима – грустная пора. Жена снова угодила в больницу. Сломала ногу буквально на ровном месте. Поскользнулась и, падая, задела ногой о парапет. Итог – больница! Я заскакиваю по дороге в магазин «Цветы», не тот, что на Первомайской, а рядом с больницей, ну вы знаете. Через минут десять я в белом, накинутом на плечи халате уже целую в щёку жену и вручаю розы. Рядом с интересом на меня почти в упор, оценивающим взглядом, смотрит соседка жены по палате. «Божий одуванчик» лет 80-85. Смотрит в упор, не отворачиваясь, так, словно ей 25, не больше, и она с первого взгляда на меня запала. Ну, это вы тоже проходили. Если девушка смотрит упорно вам в глаза, значит, она уже на всё согласна.

Жена теребит вопросами о детях, о том, как дома, да и вообще обо всех новостях. Я рассказываю, а сам чувствую, что краснею. «Одуванчик» смотрит так, словно у неё глаза искусственные и совершено не мигают. Кто у «следаков» был на допросе, тот в курсе, как тебе лампочка ярко смотрит в глаза, не мигая. Вот и «одуванчик» минут десять уже не мигал. Я посмотрел на соседку. Её лицо сразу словно помолодело. С него ушли окопы полного профиля и блиндажи морщин, отрытых жизнью. Глаза ещё больше засияли. В них даже промелькнула слеза. Появилась напряжённая улыбка. Соседка словно спрашивала меня немым укором: какого ляха я делаю у кровати этой молодки, да ещё розы подарил? Жена тоже заметила взгляд соседки и шепнула мне: «Не обращай внимания, она на всех мужчин так смотрит». Теперь настала пора удивляться мне: каких ещё, кроме меня, мужчин видела соседка? Но от этого вопроса меня отвлёк телефонный звонок. Это был телефон соседки, спасший меня от её неусыпного взгляда.

«Хорошо! Жду», – услышал я еле журчащий голосок, и рука сунула телефон снова под подушку. Затем эта же рука извлекла из потайных мест пакет с бижутерией и, при помощи второй руки, словно новогоднюю ёлку, украсила «божий одуванчик». В завершение рука достала губную помаду и чётко заученным движением обрисовала контур губ владелицы. Губы несколько раз сомкнулись, словно в поцелуе, и помада равномерно распределилась по ним. «Молодой человек! Ну как я вам, нравлюсь? – её лицо словно впитало знак вопроса. Я невольно вздрогнул от её вопроса, но, улыбнувшись, ответил: «Вы просто очаровашка!» – и улыбнулся. «Я знала, что вам понравилась! С первого взгляда вашего это поняла», – прожурчал голосок. Ответить я не успел. В дверь буквально влетел на «крыльях любви», скорее всего, тот, кто сейчас звонил. Это был довольно бойкий старичок с какой-то детской неуёмной энергией. На вид ему было не меньше его пассии, а может, даже больше. Но в нём было столько энергии! «Одуванчик» гордо подняла голову и восторженно улыбнулась. Дальше они уже не замечали ни нас с супругой, ни медсестру, принесшую бумажные стаканчики с прописанными врачом таблетками.