Российский колокол, 2015 № 7-8 - [38]

В начале 30-х годов Бобров подвергается репрессиям и с 1934 года находился в ссылке под Кокчетавом, а его семье помогал чем мог его друг Борис Пастернак.

За три предреволюционных года одноименное издательство «Центрифуга» под руководством Боброва выпустило полтора десятка книг, включая «Поверх барьеров» Пастернака и несколько сборников Асеева. Бобров активно выступал как теоретик своих групп и критик-полемист (в 1920-е – в журнале «Печать и революция» под разными псевдонимами), тон его выступлений был обычно чрезвычайно резок и нелицеприятен. В 1920-е в литературных кругах складывается ряд мифов, кочующих по мемуарным публикациям и делающих фигуру Боброва одиозной (якобы он до революции был черносотенцем, а после неё – чекистом; якобы Бобров во время выступления Александра Блока незадолго до его смерти крикнул, что тот «уже мертвец» и т. п.); современные исследователи показывают несоответствие этих историй действительности. Одним из постоянных интересов Боброва было стиховедение.

В 1913 Бобров одним из первых описывает дольник (под названием «паузник»), в 1915 он издал книгу «Новое о стихосложении Пушкина», выступал с публикациями в 1920-е годы, а с 1962 вновь участвовал в стиховедческих штудиях нового поколения с А. Н. Колмогоровым и молодым лингвистом М.Л. Гаспаровым. Боброву принадлежат важные исследования о перебоях ритма, о ритмике словоразделов (один из зачинателей этой темы). Гаспаров оставил интересные воспоминания о Боброве и посвятил памяти Сергея Павловича – «старейшины русского стиховедения» – свою книгу «Современный русский стих». В последние годы он пишет художественно-автобиографическую повесть «Мальчик» (1966), позднее переросшую в роман, а в 1971 году в издательстве «Советский писатель» выходит его крупная поэма «Евгений Делакруа – живописец».

10. Ликантропия (от древнегреческого Аоко<; – «волк» + av0pamo<; – «человек») – мифическая или волшебная болезнь, вызывающая метаморфозы, изменения в теле, в ходе которых больной превращается в волка; один из вариантов териантропии. Наряду с волшебной ликантропией и териантропией существует реальное психическое заболевание – клиническая ликантропия, при которой больной считает себя волком, оборотнем или другим животным.

11. Большевики, даже из числа писателей-чекистов, не поняли революционного романтизма поэмы «Двенадцать», считали, что через эту революционную лирику Блок примазывается к власти, чтобы жить безбедно, так, как Максим Горький, Демьян Бедный и Безыменский. Со слов вдовы поэта Сергея Боброва Марии Павловны Богословской, Блока отравили питерские чекисты, чтобы не выпускать поэта за границу на лечение, так как Блок «очень много знал нехорошего о многих советских деятелях». Многие, в том числе и Зинаида Гиппиус, знали о зверствах питерских чекистов во времена «красного террора» и не понимали, как Блок мог сотрудничать с большевиками, зная об их злодеяниях и провокациях. Но мало кто тогда знал, что Блок имел неосторожность высказать вслух своё отношение и к зверствам чекистов и к изготовлению фальшивых документов, очерняющих в глазах народа «постылый и ненавистный царизм». Сергей Бобров считал, что Блок стал жертвой доноса и был ликвидирован так же, как и Сергей Есенин в 1925 году через имитацию самоубийства. Большевики продолжали разными способами мстить памяти поэта, в том числе и через перезахоронение с элементами осквернения праха на Смоленском кладбище Петрограда. «Товарищи» с могилой обошлись по-ленински – кладбище закрывали, надгробия разрушали, останки переносили по-варварски. Иначе и не могло быть. Узник Соловецкого лагеря особо назначения Дмитрий Сергеевич Лихачев вспоминал, как позднее произошло перезахоронение останков поэта, принявшего большевизм: «Перезахоранивали Блока в 1944 году. При этом событии присутствовал Дмитрий Евгеньевич Максимов. И ведь перезахоронили только череп Блока. Дмитрий Евгеньевич нес череп Блока, потому что остальным, очевидно, было противно его нести, они боялись, а он не боялся. Он нес череп Блока в платке и по дороге пальцем из глазниц выковыривал землю. Ему показалось, что так будет лучше. И тогда его остановили и сказали: «Вы выковыриваете прах Блока. Это нельзя делать». И «могила Александра Блока» – это чужая могила, какого-то барона (я забыл его фамилию). В эту чужую гробницу, в этот чужой склеп и поместили череп Блока. Один череп. Все остальное осталось там, на Смоленском кладбище, рядом с матерью, и было сровнено с землей». (Николай Кавин. Человек-эпоха. Две встречи с Д.С. Лихачевым. Журнал «Звезда»).

Воздушное интервью с интересными людьми

Ирина Эйр

Ирина Эйр – эксперт по астрологии (новейшая космическая психология, метод «Формула души»), организации личных, деловых процессов и профориентации. Мастер делового администрирования (MBA), сертифицированный тренер школы астрологии «Русские волхвы». Основатель методики «Самоопределение при помощи астрологии». Кандидат Интернационального Союза писателей, прозаик, поэт, публицист. Кавалер медалей ЮНЕСКО им. Адама Мицкевича, Министерства культуры Российской Федерации «200 лет М.Ю. Лермонтова».