Российская Зомбирация - [59]

Ничто не делает мертвецов такими сильными, как слухи. Молва говорит, и я убеждался в этом, слушая старушек, что вокруг Новозомбиловска собирается целая армия живых мертвецов. Им чудится, что за каждым углом их поджидает целый джаз-банд жаждущих крови мертвецов. Не так страшен живой мертвец, как его малюют. Всё преимущество убиенных в том, что у них нет инстинкта самосохранения. То есть они мало чем отличаются от людских фанатиков и террористов. А так вооруженный человек имеет неплохой шанс справиться с покойником. Но человечество проигрывает битву, один Китай, как говорят, только выиграл от этого.

-Эй, да убейте уже этих ненормальных!

Трасса клала поворот перед мостиком через лужу, оказавшейся рекою, откуда торчали черные остовы автомобилей, автобус сбавил ход, и мертвецы почти его догнали. Только догнивающий малыш, премило откинувший назад переломанную шею, вытянутой запятой затерялся позади.

-Да ща-ща, чё разорались то, а?

Солдатик, подтянув штаны и осадив на пустой череп бескозырку, пожевал губами, вздохнул пару раз и вообще проделал множество бессмысленных и показательных операций, которыми любят щеголять перед публикой те, у кого в руках находится небольшая, но очень пьянящая власть.

Он открыл люк, сбросил оттуда металлическую ступеньку и наполовину высунулся из машины. Щелкнул затвор, и солдат смачно сплюнув, пустил короткую очередь. Мертвецы запнулись и с силой грохнулись на асфальт, но не погибли, а продолжили подвывать и ползти к бронированной машине. Вторая очередь чиркнула об шоссе, но не причинила больным какого-либо вреда.

Автобус, замедляясь, подъезжал к мостику. Солдат спрыгнул в салон, поднял ступеньку и с грохотом обрушил вниз люк. Вновь повторил великое множество бессмысленных операций, прежде чем важно оглядеть салон и презрительно сказать:

-Ну а вы боялись, епти.

В этот момент автобус тряхнуло так, что немного взлетел в воздух и завалился на бок. Солдата бросило на меня и, задыхаясь под прижавшей к окну массе, я встретился взглядом с его затухающими глазами. Виском он ударился о ручку сидения, которая проломила тонкую, почти птичью косточку. А если бы был в каске... видимо, инструкции пишут все же не дураки.

С диким скрежетом, точно тупой нож, который соскабливает пригоревший жир со сковороды, автобус, легший на левый бок, протащило по пускающему искры асфальту. Люди, как оторванные от грозди виноградинки, скатились по салону. Только старушки, еще по советской привычке, свято исполняющие все пункты инструкции, теперь болтались на ремнях.

Шаркнув ножкой, машина остановилась. Пустоту от исчезнувшего противного скрипа заполнили получившие четкость и наполненность стонущие голоса, матюги, подвывания простых русских женщин, которые, конечно, и коня на скаку остановят, но и в истерику от пустяка впадут.

Мертвецы, а я зажат в плотных тисках из стонущих тел!

С одного из стекол при падении сорвало сетку и само оно вывалилось, откуда в закружившей голове улыбнулись небеса. Мутило и тошнило, но я знал, что чем раньше отправлюсь от шока и выползу из автомашины, тем больше шансов остаться в живых. Сорвав с плеча военного автомат, я устремился вверх, стаскивая со своего пути переломанные тела. У меня все было цело, кроме вышибленного из легких духа. Ботинки упирались в мягкое, я подтягивался о тела и, хрипя, как в рукопашной, двигался к цели.

-Аааа, - простонал дед, - ааамериика.

Когда я почти покинул салон, он только начал оживать и наполняться ужасом.

Я выполз наружу, как таракан и сразу же постарался убраться в сторону, подволакивая за собой украденный автомат. О том, чтобы спасти свои пожитки не могло быть и речи. Я даже не оглядывался, предполагая, что то, что смогло опрокинуть на бок автобус, явно не миролюбивого порядка. Было бы прекрасно, если бы я просто ушел живым из устроенной буйными засады.

Я обернулся и увидел, как мертвецы, сдирая с окон сетку вместе со своими гнилыми пальцами, которых тонкая рабица продирала до костей, кулаками разбивают стекла и проникают внутрь расчлененной туши транспорта.

Возможно, это была прекрасная баталия: десятки разъяренных солдат противника, небо в лазуревых эполетах, крики заживо поедаемых людей и фонтаны крови из бедренных, сонных, подколенных артерий, и все побоище выло, дергалось и умирало около перил моста, пролегшего меж полупопец холмов. Мелкая речка текла задом наперед, и если бы на месте происшествия находился художник или мастер слова, в чьих силах сделать мимолетный момент вечностью, то получившаяся картина неминуемо бы стала классикой сурового и беспощадного Зомбикалипсиса.

-Ух, ты ж, - здесь последовал мой мат, - ты, - снова мат, - на, - заключительное ругательное слово.

Я пятился назад, пытаясь сосчитать нападавших. Около тридцати трупаков, среди которых я заметил породу, кою раньше нигде не встречал. Это были огромные, под два метра существа, в прошлом явно боксеры тяжеловесы или сумоисты, которых после смерти раскормили на мертвечине так, что они стали весить чуть ли не в два раза больше. Все ушло не в мозг, а в мышцы.