Россия в глобальной политике. Новые правила игры без правил (сборник) - [98]

В целях решения всех трех задач необходимо в короткие сроки нарастить экспертизу по Восточной Азии. От государства и бизнеса потребуются сравнительно небольшие инвестиции в обучение чиновников работе с Китаем и другими азиатскими странами, развитие рынка независимой экспертизы и повышение качества востоковедческого образования (в том числе за счет расширения международного сотрудничества университетов и большей интеграции бизнеса в процесс подготовки кадров). Развитие экспертных компетенций потребует времени и не улучшит в одночасье переговорные позиции России в торге с Китаем (тем более в условиях санкций). Но в будущем позволит Москве проводить более дальновидную политику в регионе, который сохранит свое стратегическое значение для будущего страны даже после примирения с Западом.

Благожелательный баланс

Василий Кашин

Украинский кризис конца 2013 – начала 2014 г. вывел КНР в центр мировой политики без каких-либо усилий со стороны Пекина. Китай еще в прошлом десятилетии превратился в альтернативный Западу полюс мировой экономики. Теперь же, сохраняя сдержанную и отстраненную позицию, он самим фактом своего существования оказал решающее влияние на развитие кризиса. Китайские официальные власти предпочитали избегать развернутого изложения мнения, но даже мельчайшие оттенки интонации заявлений китайских дипломатов были предметом пристального внимания на Западе и в России.

Сдержанная политическая поддержка российской позиции и неприятие Пекином санкций против России содействовали тому, что Москва чувствовала себя достаточно уверенно. «Если один экономический партнер с одной стороны света накладывает санкции, мы обратим внимание на других партнеров в другой части мира. Мир не однополярен, мы сконцентрируемся на других экономических партнерах», – заявил пресс-секретарь российского президента Владимира Путина Дмитрий Песков в интервью BBC 19 марта.

В речи по случаю принятия Севастополя и Крыма в состав России глава государства сказал: «Мы… признательны народу Китая, руководство которого рассматривало и рассматривает ситуацию вокруг Украины и Крыма во всей ее исторической и политической полноте, высоко ценим сдержанность и объективность Индии». Быстрый экономический рост КНР и в меньшей степени других стран БРИКС означает, что ни одна страна теперь не может быть подвергнута изоляции и сильному экономическому давлению без их участия. Это радикальным образом увеличило возможности крупных сырьевых экономик, к числу которых принадлежит и Россия, в противостоянии политике Запада.

Многочисленные высказывания американского президента Барака Обамы об «углубляющейся изоляции» России и ее «противопоставлении международному сообществу» показывают, что новая реальность, предопределившая ход украинского кризиса, еще не вполне осознана в Соединенных Штатах. В то же время страх перед возникновением прочного российско-китайского союза был, вероятно, одним из сдерживающих факторов усиления западного давления на Россию. Тихоокеанские союзники США, прежде всего Япония, ограничились лишь символическими санкциями. Контакты с японскими коллегами показывают, что интерес к развитию связей с Россией сохраняется в полной мере, а перспектива слишком быстрого сближения Москвы и Пекина вызывает опасения.

Эквилибристика Китая

Китайская политика по отношению к украинскому кризису формировалась под влиянием нескольких противоречивых факторов. В их числе:

● возможное негативное влияние крымского прецедента на решение проблемы Тайваня;

● негативное отношение КНР к поддерживаемым США «цветным революциям» и необходимость противостояния западному влиянию;

● – влияние кризиса на внешнюю политику и международное положение России и последствия этого для Китая;

● интересы КНР на Украине.

Остановимся на первом пункте. Референдум по вопросу о самоопределении долгое время был важным пунктом в программе сепаратистской Демократической прогрессивной партии Тайваня. Пекин жестко отреагировал на попытку президента Тайваня Чэнь Шуйбяня в первой половине 2000-х гг. сформировать правовую базу для проведения подобного референдума. Само рассмотрение в Законодательном юане (парламенте) закона о референдумах в 2003 г. вызвало серию жестких заявлений со стороны китайских руководителей, обвинивших Тайбэй в «провокациях». Китайские политические деятели не раз отмечали, что плебисцит о статусе острова сам по себе может являться основанием для воссоединения Тайваня с материком военным путем. Закон КНР «О противодействии сепаратизму», принятый в 2005 г., дает китайскому руководству право провести военную операцию, если Тайвань предпримет шаги по изменению своего статуса в сторону формального объявления независимости.

Таким образом, китайская позиция по тайваньскому вопросу, который остается одним из центральных для внешней политики КНР, полностью исключает возможность формального одобрения итогов крымского референдума. Такой шаг создал бы крайне нежелательный прецедент и лишил Китай правовых аргументов против проведения аналогичного референдума на Тайване. Независимо от содержания украинского кризиса и характера отношений с его участниками Пекин должен был выразить формальную поддержку суверенитета и территориальной целостности Украины (заявление МИД КНР от 28 февраля) и проигнорировать решения крымского референдума. Любая другая последовательность действий была бы для КНР самоубийственной.