Россия в глобальной политике. Новые правила игры без правил (сборник) - [16]

Новое сдерживание

В любом случае и кавказский, и нынешний кризис на Украине доказывают, что большие войны исключены, но способность силового реагирования, не обязательно само оно, может иметь решающее значение в случае скрытой агрессии или агрессии через подставные государства, в которых произошла соответствующая «смена режима». В целом попытки возвращения европейской/евроатлантической политики в прошлое через уже открытое проведение курса на сдерживание России, хотя и теряют смысл в многополярном мире, но способны стать источником серьезной дестабилизации в регионе, уже не говоря о соответствующих государствах. Они безусловно бесперспективны в среднесрочном и долгосрочном плане, прежде всего потому, что в условиях восстановления нормального демократического процесса, который может быть временно искажен действиями национал-радикалов и других экстремистских сил, возобладают реальные, а не навязанные меньшинством и извне интересы страны.

В новых условиях не срабатывает прежняя формула «смысла существования» НАТО, которая принимает облик политики «двойного сдерживания» – России и Германии одновременно. Определенный временной ресурс у такой политики может быть связан с незрелостью политических элит, интеллектуальной и идейной инерцией в русле «старой геополитики», новизной и кажущейся беспрецедентностью нынешней ситуации в Европе и мире. Не следует забывать, что все прецеденты такой комплексной трансформации мира приходились на рубежи столетий, будь то Французская революция/Наполеоновские войны или Первая мировая война, ставшая, по словам Джорджа Кеннана, «исходной трагедией XX века». Сейчас речь идет о конце холодной войны, разрушившем биполярный миропорядок, а с ним и сам статус сверхдержавы, и глобальном кризисе, запущенном очередным системным кризисом западного общества, включая либеральный капитализм, политические системы, будущее среднего класса и качество элит.

Деглобализация

Глобализация и то, что с ней будет, также ставят целый ряд комплексных вопросов, требующих серьезного анализа со стороны дипломатов на уровне регионоведения, страноведения, изучения глобальных проблем и многих других вопросов. Как и в канун Первой мировой войны, глобализация пришла в противоречие с интересами развития западных стран: источники глобального экономического роста оказались за пределами исторического Запада, искусственные источники роста в финансовом секторе перестают срабатывать, инвестиционные социальные группы населения начинают выступать в роли рантье, обрекая на ущербное развитие свои страны, как это было в случае с Францией сто лет назад. Отсюда тенденция к деглобализации, которая проявляется в том числе и в регионализации глобальной политики в сфере торговли и экономической интеграции, включая создание региональных торговых пактов.

Интересно, что и тут могут иметь место попытки привнесения прежних геополитических соображений, т. е. интегрироваться не для чего-то, а против кого-то, в целях изоляции стран, рассматриваемых как геополитические конкуренты. Так, широко распространено мнение, что Транстихоокеанское партнерство создается для изоляции Китая, а Трансатлантическое торговое и инвестиционное партнерство – против России. Неудивительно, что ни то, ни другое не особенно получается, поскольку эти соображения, существующие в сознании определенных элит, входят в противоречие с новой реальностью и интересами развития потенциальных государств-участников. Если брать Россию, то ее участие в обеспечении энергобезопасности Европы – это реальность, которую не отменяет «сланцевая революция» в США: до поставок американского СПГ в Европу еще далеко, да и вряд ли он будет дешевым. К тому же неизвестно, как будет развиваться ситуация в районе Персидского залива уже в ближайшие месяцы, а это не только положение в Ираке, но и решение проблемы иранской ядерной программы, взаимоотношения между государствами Персидского залива и конечная цель «Аль-Каиды», каковой является контроль над Аравийским полуостровом и его исламскими святынями.

Геополитика

Евразийская интеграция и «интеграция интеграций» в Европе – через нормы ВТО и внедрение стандартов Евросоюза, а также трехсторонние проекты между ЕС, Россией и странами нашего «общего соседства», включая Украину, – вписываются в эту общую глобальную тенденцию. Нынешний же кризис на Украине, наоборот, показывает, к чему приводит иная политика. Страна-субъект такой геополитической игры дестабилизируется и разрушается, превращаясь в геополитическую «подопечную территорию» образца времен холодной войны. Но фундаментальная проблема, а точнее, порок этих расчетов в том, что такой контроль требует огромных финансовых ресурсов и соответствующих «тотальных обязательств» со стороны стран-спонсоров. Идеологические императивы холодной войны обеспечивали наличие и того и другого. Сейчас это проблематично, поскольку нет ни ресурсов, ни соответствующей политической воли, что наглядно проявляется в стремлении протащить геополитический проект Евросоюза через заднюю дверь, без серьезных, с анализом всех последствий и аргументами, обсуждений ни в самом Европейском союзе, ни на Украине. Эта двусмысленность искусственно разрешается посредством неприглашения Киева к членству в Евросоюзе. Попытка же глубокой ассоциации с ЕС в ином формате переводит ситуацию на неизведанную территорию с абсолютной непредсказуемостью всего последующего развития событий, и прежде всего на самой Украине.