Россия в эпоху великих потрясений - [6]
По Университетскому уставу 1884 года студентам было запрещено создавать какие-либо организации, даже самые безобидные неполитические студенческие ассоциации и клубы. Коль скоро были закрыты все возможности легальной коллективной деятельности, она велась нелегально. Самыми большими студенческими обществами стали землячества, объединявшие студентов, приехавших из одних и тех же мест. Землячества были основными центрами студенческой активности – на них запрет никогда не распространялся. В первые годы обучения в университете землячество студентов из Ташкента было для меня как дом родной, я был даже избран в его совет. Своей главной задачей наше землячество, как и другие, ему подобные, считало оказание помощи малоимущим студентам и поддержание контактов между земляками. Наряду с другими мероприятиями мы устраивали благотворительные концерты, в которых нередко принимали участие известные актеры и певцы. Не однажды мне доводилось обращаться к таким знаменитостям, как Мария Савина, Вера Комиссаржевская и H. Н. Ходотов, и я ни разу не получил отказа.
Моя сестра, студентка-медичка, жила в привилегированном женском общежитии, где тоже устраивались благотворительные концерты и приглашались актеры и писатели. На одном из первых литературных вечеров, где я присутствовал, свои произведения читали такие известные писатели, как Д. С. Мережковский и его жена Зинаида Гиппиус. Каждое землячество занималось также просветительской деятельностью, создавая библиотеки, содействуя книжному обмену и так далее.
Одним из зачинателей московского землячества, возникшего в 1887 году, был В. А. Маклаков. Землячество москвичей стало во главе «борьбы с беззаконием и произволом» специально назначенных университетских инспекторов. Его центральный орган, известный под названием Объединенный совет, стал руководить всем студенческим движением. Большинство студентов склонялось к народничеству, но поскольку к тому времени еще не сформировались какие-либо политические партии, старшекурсники были в основном привержены общим идеям свободы, не всегда четко сформулированным. Однако всех нас объединяло полное неприятие абсолютизма.
Марксисты (социал-демократы) пропагандировали свою, «экономическую» доктрину, которая предусматривала отказ от союза с буржуазными и мелкобуржуазными студенческими организациями и призывала к сосредоточению всех усилий во имя достижения победы промышленного пролетариата. Однако подобные идеи почти не нашли последователей среди студентов. Для большинства из нас, россиян, ставка только на промышленный пролетариат и полное игнорирование крестьянства было совершенным абсурдом. И даже помимо такого отношения к крестьянству марксизм отталкивал меня органически присущим ему материализмом и подходом к социализму как к учению лишь одного класса – пролетариата. Согласно марксизму, классовая принадлежность полностью поглощала сущность человека. Но без человека, без личности, индивидуальной и неповторимой, без идеи о необходимости освобождения человека как этической и философской цели исторического процесса – что же тогда оставалось от великой русской идеи? В таком случае пришлось бы стереть из памяти и традиции нашей литературы. И тем не менее весьма большие средства студенческой «центральной кассы» находились в руках марксистов.
Социал-демократическими лидерами в среде студенчества были Г. С. Хрусталев-Носарь, будущий председатель Совета рабочих депутатов (в 1905 году), и будущий издатель «Мира Божьего» Николай Иорданский. При активной поддержке некоторых студентов Иорданский играл ведущую роль на переговорах с председателем комиссии по расследованию причин студенческих беспорядков – генералом П. С. Ванновским. Иорданский, как он рассказывал мне позднее, одним из первых среди социал-демократов выступил против «экономизма». Как известно, против «экономизма» выступал и Ленин.
Борьба между социалистическими группировками в стенах университета отражала резкое противостояние двух систем общественного и экономического мышления в среде радикальной интеллигенции. Позднее именно это обстоятельство сыграло исключительно важную роль в революции 1917 года.
На третьем и четвертом курсах юридического факультета занятия мои шли вполне удовлетворительно, однако политические события в России, становившиеся все более бурными, тянули меня совсем в другую сторону. Я готовился к академической карьере, надеясь после окончания университета посвятить себя научной работе в области уголовного права. Но в глубине души я уже тогда понимал, что этому не суждено исполниться и что мое место среди тех, кто борется с самодержавием, ибо я был твердо убежден, что ради спасения Родины необходимо как можно скорее добиться принятия конституции. Не социологические доктрины порождали революционное движение в стране. Мы вступали в ряды революционеров не в результате того, что подпольно изучали запрещенные идеи. На революционную борьбу нас толкал сам режим.
Чем больше я размышлял о судьбах России, тем отчетливее осознавал, что в бедах ее повинно не правительство, а верховная власть. Моя точка зрения нашла подтверждение после революции, когда было опубликовано множество документов, мемуаров, сообщений высокопоставленных чиновников и людей, близких к императорской семье. В те дни доступ к таким документам был, конечно, закрыт, и для определения источника зла мне приходилось полагаться на собственный здравый смысл и интуицию. Но проходившие в стране события снова подтвердили мою правоту.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В мемуарах бывшего премьер-министра Временного правительств. А. Ф. Керенского рассказывается о событиях, происходивших в России с конца XIX века по 1919 год. Конечно, они субъективны, автор как бы стремится оправдать себя перед историей, но и его виденье событий, несомненно, представит значительный интерес для читателей.
Глава из книги "Россия и поворотный пункт истории", в которой описаны обстоятельства нелегального пребывания бывшего премьера Временного правительства в Советской России и его побега на Запад в июне 1918 года.
В настоящем издании публикуется переписка Василия Маклакова (1869–1957), адвоката, члена ЦК партии кадетов, депутата 2-4-й Государственных дум, посла Временного правительства во Франции, а затем главы Офиса по делам русских беженцев в Париже, и Марка Алданова (1886–1957), одного из самых популярных писателей Русского зарубежья, за 1929–1957 годы. Переписка сохранилась в архиве Гуверовского института при Стэнфордском университете (Калифорния) и в Бахметевском архиве при Колумбийском университете (Нью-Йорк)
Сталинистская историография привела ко многим деформациям в освещении прошлого, в том числе и истории революции 1917 г. Пожалуй, наиболее очевидными их «жертвами» стали многие политические деятели, находившиеся «по другую сторону баррикад»: некоторые оказались попросту окарикатуренными. Это относится и к Александру Фёдоровичу Керенскому, с июля 1917 г. ставшему главой Временного правительства, а с начала сентября и верховным главнокомандующим русской армии. Сегодня, в сумятице мнений, в столкновении различных точек зрения, нам нелегко пробиться к исторической истине.
Современному читателю впервые представлены воспоминания и политический дневник Александра Федоровича Керенского (1881–1970), публиковавшиеся с 1920–х годов в русской периодике Парижа, Берлина, Праги, Нью- Йорка. Свидетельства одного из главных участников Февральской революции 1917 года до сих пор остаются в числе самых достоверных источников по истории России.
В декабре 1971 года не стало Александра Трифоновича Твардовского. Вскоре после смерти друга Виктор Платонович Некрасов написал о нем воспоминания.
Автор — полковник Красной армии (1936). 11 марта 1938 был арестован органами НКВД по обвинению в участии в «антисоветском военном заговоре»; содержался в Ашхабадском управлении НКВД, где подвергался пыткам, виновным себя не признал. 5 сентября 1939 освобождён, реабилитирован, но не вернулся на значимую руководящую работу, а в декабре 1939 был назначен начальником санатория «Аэрофлота» в Ялте. В ноябре 1941, после занятия Ялты немецкими войсками, явился в форме полковника ВВС Красной армии в немецкую комендатуру и заявил о стремлении бороться с большевиками.
Выдающийся русский поэт Юрий Поликарпович Кузнецов был большим другом газеты «Литературная Россия». В память о нём редакция «ЛР» выпускает эту книгу.
«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».
«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.
Николай Платонович Карабчевский – один из самых выдающихся адвокатов дореволюционной России. Он был вхож в высший свет, лично знаком с Николаем II, царскими министрами, со многими политическими деятелями этого времени. В своей книге он детально разбирает степень вины каждого из них в гибели Российской империи: перед читателями предстанут такие знаковые фигуры как сам царь, его жена, политики «правого» и «левого» толка – Гучков, Пуришкевич, Родзянко, Милюков, Керенский и Ленин. По мнению автора, все они, кто преднамеренно, а кто невольно способствовали развалу России в тот самый момент, когда она уже вступила на путь нормального развития.