Россия теряет Арктику? - [8]

Как участник тех непростых переговоров, руководитель рабочей группы, могу свидетельствовать, что при принятии решений нашей делегацией и при изложении своих рекомендаций по вопросам проекта соглашений и координат района его применения руководителю советской делегации министру А. Ишкову (а именно он принимал окончательное решение по всему комплексу вопросов), я не располагал никакими, кроме официальных, полученных за столом переговоров, материалов, документов и того анализа, который мы готовили каждый раз к переговорам.

Следует подчеркнуть, что противников временной договоренности по смежному участку хватало как с норвежской, так и с советской стороны. Так министр Е. Эвенсен в ходе самих переговоров и по их заключению подвергался резкой критике за уступку Советскому Союзу «значительной» западной части смежного района. По этому поводу одна из влиятельных норвежских газет и ряд других выпустили серию карикатур, в которых показывали, как Эвенсен якобы поймал Ишкова на крючок (рис. 2). Затем как они в течение напряженных переговоров скользят на коньках по льду, подписывают договоренность. И наконец, проводы министра Ишкова, который увозит с собой большую часть смежного района. Эта критика Эвенсена, по-видимому, вынудила его пойти на заключение первоначально временной договоренности по смежному участку всего за 4 месяца. Правда, с последующим возможным годовым продлением. Этим шагом Эвенсен как бы говорил своим оппонентам, что Советский Союз в самое ближайшее время возобновит переговоры по окончательному разграничению 200-мильных зон.

С нашей стороны министр А. Ишков подвергался критике за то, что все же дал пусть и небольшую надежду норвежской стороне — на возможность обсуждения ее варианта разграничения. Во-первых, за распространение в будущем норвежской юрисдикции к востоку от границы Полярных владений 1926 г. и, во-вторых, за ограниченный срок договоренности по смежному участку. Относительно норвежских карикатур, то министр, несмотря на то, что был отображен в них то в виде кита, то в виде медведя, относился спокойно и даже с юмором: «А что, похож?!» Кстати, мы в делегации долго не решались показывать ему эти карикатуры, считая, что он рассерчает.

Были в ходе переговоров и неожиданные довольно серьезные сложности. Одна из них — это требование норвежской стороны о специальном заявлении, в котором подчеркивалось обязательство советской стороны о необходимости окончательного разграничения 200-мильных зон в Баренцевом море. Поскольку это не было оговорено ранее в директивах делегации, то А. Ишкову пришлось согласовывать текст напрямую по телефону (переговоры завершались в Осло) с министром иностранных дел А. Громыко. Полагаю, что только благодаря давним дружеским отношениям между ними удалось найти устраивающую как советскую, так и норвежскую сторону формулировку. А завершающий аккорд договоренности обозначился казусом. Когда делегация разошлась после подписания и соответствующего приема от имени Правительства Норвегии, наша делегация, проверяя набор документов, обнаружила, что на одном из них (русский текст) отсутствует подпись главы норвежской делегации Е. Эвенсена. Срочно пришлось уже поздно ночью выезжать к нему домой, да так, чтобы пресса не обнаружила, и подписать этот документ. Мне была поручена эта курьезная миссия и впоследствии каждый раз при встрече с Е. Эвенсоном он, хитро прищуриваясь, шутил: «Надеюсь, вы прессе ничего не сказали?». В ответ я говорил: «А вы?»

Рис. 2.Коллажи из норвежских газет на ход и результаты переговоров между министром СССР А. Ишковым и министром Норвегии Е. Эвенсоном в 1978 г. по «смежному участку» — «серой зоне».

При всей сложности переговоров по смежному участку и жесткости при отстаивании своих позиций делегациями Советского Союза и Норвегии главы и члены делегаций двух стран были корректны и вежливы. За пределами стола переговоров атмосфера была порой необычайно теплой и дружественной. В один из вечеров Е. Эвенсен пригласил А. Ишкова с некоторыми членами советской делегации к себе домой на ужин, на котором присутствовал и министр иностранных дел Норвегии. Именно в ходе этого ужина были согласованы основные принципиальные положения по рыболовству в смежном участке.

Казалось, что решение вопроса рыболовства по смежному участку и его проверка жизнью подсказывали, что аналогичное решение может быть принято по всей площади спорного района, включая и другие виды экономической деятельности, например, разработка нефти и газа. Такие предложения неоднократно адресовались норвежской стороне. Последний раз подобная инициатива была выдвинута в январе 1988 г. бывшим Председателем Совета Министров СССР Николаем Рыжковым во время его официального визита в Норвегию. Однако со стороны премьер-министра Норвегии, в то время им была Гру Харлем Брунтланд, последовало отклонение подобного предложения и, более того, оно было оценено как неподходящее для Норвегии. Сама встреча двух делегаций (я, как заместитель министра рыбного хозяйства представлял на ней нашу рыбную отрасль), на которой последовал резкий отказ на наше предложение даже без его детального обсуждения, оставил у советской делегации тягостное впечатление. Мне тогда показалось, что Николай Рыжков не ожидал такого поворота событий и, по-видимому, только его выдержка и такт по отношению не только к премьеру соседней страны, но и к женщине, позволили сдержаться от резких оценок такого отклонения.