Россия Путина - [16]

Мораль этого мифа состоит в том, что нельзя менять иерархию функций. Необходимо также равновесие внутри каждой из функций.

Фашистские государства погибли, потому что поставили воинскую функцию превыше всего. Сегодня западные государства склонны под давлением Соединенных Штатов превозносить третью функцию. Религия отодвинута на второй план. Политика имеет олигархический характер. Воинская, военная функция также является второстепенной. Внутри третьей функции подфункция торговли берет верх над подфункцией семьи. Идет обрушение демографии. Смысл жизни определяется только экономикой. Мы наблюдаем Gestell, или «постав», если говорить словами Хайдеггера.

Изменение иерархии функций сопровождается весьма тревожными антропологическими сдвигами. Подобно тому, как модель Дюмезиля предполагает наличие трех социальных функций, человеческая душа делится на три части, соответствующие трем частям мозга: рациональный мозг, управляющий абстрактным мышлением, свойственен человеку, но он питается энергией второго мозга, свойственного млекопитающим. Именно союз этих двух отделов коры головного мозга порождает человека цивилизованного. Именно этот союз позволяет подавлять мозг рептилии, который управляет базовыми инстинктами и который от природы у человека работает хаотично. Доминирование третьей социальной функции сопровождается «освобождением» рептильного мозга при содействии мозга рационального. Мозг человеческих чувств, любви, но также и героизма отодвигается на второй план, так как он «иррационален» и налагает определенные ограничения. Этот процесс ведет к дегуманизации человека, который отчасти возвращается к состоянию дикаря (с 70-х годов XX века уровень преступности во Франции вырос в четыре раза!).

Это и произошло в России в момент крушения коммунизма. Суверенная и воинская функции, присвоенные коммунистической партией, рухнули. Возобладала, как было показано выше, третья, экономическая, функция, лишенная регулирования и развивавшаяся хаотично. Резко снизилась рождаемость, пошел вверх уровень преступности, увеличился уровень смертности – уникальное явление для развитой страны. Да и сама экономика оказалась на дне в отсутствие стабильной основы.

Шанс России (которого не было у Украины) состоял в том, что в этой стране испокон веков были сильны воинские традиции. Именно в среде офицеров, а президент Путин является выходцем как раз из этих кругов, нашлись люди, сумевшие взять под контроль олигархат. Современной России удалось восстановить иерархию трех функций. Восстановлена подфункция религии, которая сотрудничает с государством. Президент и патриарх Московский Кирилл воплощают эту двойную суверенную функцию. Военная функция заняла подобающее ей место. Третья функция (производство и воспроизводство) пришла к сбалансированности, не позволяющей распадаться институту семьи в угоду лишь экономической подфункции.

Одновременно укрепились основные ценности, на которых основаны две первые функции: патриотизм, христианская мораль, чувство чести. И напротив, Украина оказалась во власти олигархов, зачастую нечестных – чтобы не сказать больше – людей, и пособничество Запада не привело к улучшению ситуации в стране.

Внешняя политика и патриотизм

Внешняя политика Владимира Путина была отмечена большим разочарованием в отношении Запада. Путин справедливо считал, что Россия является европейской страной и предлагал Западу работать над созданием будущей Большой Европы. В ответ он получил категорический отказ.

Европейцы действуют по указке США. В свою очередь, американцы воплощают в жизнь стратегию Збигнева Бжезинского, который уверен, что чтобы сделать мир цивилизованным (sic) им нужен контроль над всем миром, а ключом к нему является контроль над Евразией, самым большим континентом. В Евразии самой опасной для Америки державой является Россия, географически расположенная между Европой и Китаем. Следует любой ценой предотвратить альянс между Европой и Россией. США называют Россию противником, выдвигая на передний план «универсальные ценности», чтобы оправдать свое лидерство. Путин же, обозначая в качестве противника радикальный ислам (с которым он вел войну в Чечне), хочет защитить нашу общую цивилизацию.

Другими словами, Россия возвращается к классической внешней политике, лишенной идеологии, и ставит перед собой задачу защищать свои интересы и цивилизацию. В свою очередь, США защищают идеологию, которая должна им дать право контролировать весь мир, и в этом смысле они схожи с канувшим в Лету СССР. К сожалению, этого пока не видят многие люди, которым не достает либо образованности, либо информированности.

Россия, подобно Франции времен генерала де Голля, ставит во главу угла патриотизм. Российский патриотизм не является национализмом в узком смысле, потому что Россия – многонациональное государство, хотя русские и составляют значительное большинство. Если применить «четверицу» Хайдеггера, можно сказать, что у российского патриотизма есть эти четыре измерения. Первым является защита национальной территории. По словам Путина, медведь – хозяин тайги. Он не собирается захватывать чужие территории, но хочет, чтобы в своем лесу его оставили в покое. В его патриотизме нет ничего империалистического, но он не равнодушен к судьбе русских, оказавшихся за пределами России после распада СССР. Исторически и этнически русские, украинцы и белорусы являются братскими народами. В Казахстане от одной четверти до одной трети населения составляют этнические русские или представители других славянских народов. По мнению Солженицына, который был награжден Путиным, в широком смысле русский народ включает в себя четыре страны: Россию, Белоруссию, Украину и Казахстан. Путин, движимый вовсе не имперскими амбициями, пытается сегодня укрепить это единство иным способом – путем создания Таможенного союза и Евразийского союза, однако один из партнеров уклоняется от этого: Украина, раздираемая между Востоком и Западом.