Россия открывает Америку, 1732–1799 - [69]

Приехав в С.-Петербург, Григорий Шелихов и его компаньон Иван Голиков обратились в феврале 1788 г. к Екатерине II с новым прошением, в котором наряду с повторением прежних представлений уже весьма определенно ходатайствовали о монопольных правах для своей компании. В то же время они пошли на значительное уменьшение просимой ссуды (с 500 до 200 тыс. руб.), которая, как они писали, была необходима, поскольку "достаток наш не соответствует ревностному нашему желанию"33.

Весной 1788 г. казалось, что планы Шелихова очень {183} близки к осуществлению. В пользу принятия его предложений высказалась комиссия о коммерции в докладе Екатерине II за подписью таких влиятельных лиц, как А. Воронцов, X. Миних и П. Соймонов 34. 6 апреля с их мнением согласился и Непременный совет, "рассуждая притом, что когда ее и. в. всемилостивейше соизволит на предоставленное пожалование оным купцам двухсот тысяч рублей на 20 лет без процентов, удобнее всего будет заимствовать сию сумму из тобольской казенной палаты…"35.

Итак, Екатерине II услужливо подсказывали не только принципиальное решение вопроса, но даже источник, из которого следовало выдать просимое "пособие".

Совершенно неожиданно, однако, дело приняло совсем иной оборот. В своих замечаниях на доклад Комиссии о коммерции, о плавании и торговле в Тихом океане царица буквально подняла на смех представленные ей предложения. "Подобный заем, — иронически писала Екатерина II, — похож на предложение того, который слона хотел выучить говорить чрез тридцатилетний срок и, быв вопрошаем, на что такой долгий срок, сказал: либо слон умрет, либо я, либо тот, который мне дает денег на учение слона"36.

Отклоняя просьбу Шелихова и Голикова, Екатерина II отмечала, что "сие прошение есть сущая монополия… противная моим правилам". Царице явно хотелось показать себя принципиальной противницей всякой монополии и беспристрастной защитницей прав своих подданных. "Для того, что Голиков и Шелихов суть добрые люди, представляют им дать изключительный торг, а того позабыли, что и кроме их на свете быть могут добрые же люди". "Для того, что некоторые промышленники были лихи, надлежит лишить всех торга, — сие несправедливо", — отмечает царица, и называет далее монополию "стоглавым чудовищем".

Каковы же были причины неудачи проектов Шелихова? Можно ли считать главной причиной отказа открыто выраженную неприязнь царицы к монополиям? И как вообще можно объяснить столь неожиданный провал, казалось бы, уже решенного дела? С. Б. Окунь и А. И. Андреев уже обращали внимание, что отказ Екатерины II в предоставлении пособия и исключительных прав компании Голикова и Шелихова был, вероятно, вызван не столько тем, что царица являлась принципиальной противницей монополии, сколько об-{184}щим международным положением России, уже начавшей вести войну с Турцией и Швецией 37. В основном это правильный, но, пожалуй, слишком общий ответ.

Естественно, можно спросить, неужели только Екатерина II правильно разбиралась в международном положении, а ее советники из числа членов Непременного совета и Комиссии о коммерции в этих вопросах ничего не понимали. Не правильнее ли предположить существование разногласий в русском правительстве по вопросам внешней политики и борьбы мнений внутри правящих кругов, отражением чего и явилось отклонение Екатериной II просьбы Шелихова и Голикова о "пособии". Очень показательно в этой связи замечание Екатерины II от 27 марта 1788 г.: "Пособие монаршее теперь обращено на полуденные действия, для которых дикие американские народы и торговля с ними оставляются собственному их жребию".38

Итак, мы имеем прямое свидетельство, связывающее отказ в "пособии" Шелихову и Голикову с "полуденными действиями", то есть с действиями на юге, войной с Турцией, инициатором и руководителем которых был всесильный Г. Потемкин. И хотя царский любимец находился в то время под Очаковым, его тень незримо присутствовала в С.-Петербурге. Понятно, конечно, что влияние Комиссии о коммерции, выступившей в поддержку прошения Шелихова, не могло идти в сравнение с влиянием всесильного фаворита, а сама Екатерина II, как известно, недолюбливала А. Р. Воронцова 39. Не поэтому ли столь язвительны критические замечания царицы по поводу доклада Комиссии о коммерции?

Важные причины отказа раскрываются и при анализе текста самих замечаний. Екатерина II явно не доверяла каким-то сибирским купцам и их запискам о Северной Америке. "Что они учредили хорошо, то говорят они, нихто тамо на месте не освидетельствовал их заверение". Но что особенно любопытно, так это связь проектов колонизации Америки с опытом войны США за независимость. "Американских селений примеры, — подчеркивала Екатерина II, не суть лестны, а паче не выгодны для матери земли". Царица, как видно, не забывала победоносной войны Соединенных Штатов за независимость и не хотела возникновения возможности в будущем ее русского варианта. Не хотела Екатерина II и каких-либо военно-политических осложнений с другими державами. "Многое распространение в Тихое море не принесет твердых полз. Торговать дело иное, завладеть дело другое"40.