России мало бонапартизма - [22]
Таким образом, в США при президенте Линкольне национальная американская армия становилась на ноги, проникалась государствообразующим духом и самосознанием особой моральной силы под воздействием и под руководством республиканской партии, и под руководством республиканских националистов она врастала во власть и оказывалась главной опорой власти, помогающей осуществлять политически направляемый республиканцами ползучий переворот. Решая задачи поиска экономической и социальной устойчивости, военно-политическая диктатура республиканцев и Линкольна объективно создавала условия приоритетному развитию высокопроизводительного товарного производства, превращалась в диктатуру отражения требований промышленного интереса к целям и задачам власти. Она становилась антагонистически враждебной коммерческому космополитизму и идеологическому либерализму, насильно подчиняла их целям быстрого становления национального общества. Поэтому авторитарный режим Линкольна не был американским вариантом режима бонапартизма, а наследовал режиму Кромвеля и индепендентов времён буржуазной революции в Англии, то есть традиции подчинения военно-управленческих учреждений стратегическим целям религиозно-политической идеологии и партии.
ГЛАВА II. Не бонапартистский режим русской Национальной революции
1. ВЛИЯНИЕ РУССКОГО БОЛЬШЕВИЗМА НА БУРЖУАЗНЫЕ РЕВОЛЮЦИИ В ЕВРОПЕ
До двадцатого столетия произошли четыре буржуазные революции. А именно, в Нидерландах, в Англии, в США и во Франции. Но только во Франции свержение диктатуры спекулятивно-коммерческого интереса осуществила непосредственно армия и, под её определяющим влиянием на власть, сложился бонапартистский режим защиты интересов производственного капитализма. Внимательно изучаемый во Франции исторический опыт выстраивания буржуазных общественных отношений в Нидерландах и в Англии позволил режиму генерала Бонапарта разработать рациональные чиновно-юридические представления о национал-патриотическом буржуазном обществе, как обществе, которое живёт в соответствии с определяющими жизнь людей от рождения и до смерти гражданскими правами и обязанностями. Подробно изложенное институциональное гражданское право, так называемый «кодекс Наполеона», становилось при бонапартизме стержнем взаимоотношений французов, и оторванные, как от религиозно-философского, так и от научно-философского обоснования формальные правовые положения оказались определяющими политические, экономические и общественные отношения. Данное обстоятельство предопределило направление развития французского национального общества, как формально-правового многопартийного общества. Это коренным образом отличило его от нидерландского, а в особенности, английского и американского идеологических обществ, в которых гражданское право стало выстраиваться в виде прецедентного права на основе протестантской двойной этики и морали.
Французский бонапартизм стал закономерным следствием французского Просвещения. Ибо в эпоху французского Просвещения сознание горожан Франции в своём развитии поднялось до уровня механистического материализма, который отринул религиозное мировоззрение как таковое, а с ним и библейский идеал народного общества. Мировоззренческий вакуум мыслители французского Просвещения заполнили рационально обоснованными представлениями о философском, общечеловеческом либерализме и отрывочными утопиями о либеральном национальном обществе. Великая буржуазно-демократическая революция с 1789 года превратила либерализм в идеологию борьбы за власть, которая по сути оправдала только становление диктатуры спекулятивно-коммерческого интереса, воплощённой в режиме Директории. Поэтому сторонники генерала Бонапарта, вынужденные ниспровергать «гнилой» режим Директории, начали это ниспровержение с отрицания либерализма. Однако они так и не смогли найти во всевозможных учениях эпохи французского Просвещения ничего, что стало бы пригодным для выстраивания идеологии обоснования национального общества, как общества с господством конкурентоспособных производственных интересов. В отсутствии во Франции мировоззренческого общественного целеполагания, непосредственно связанного с защитой производственных капиталистических интересов, бонапартистский режим заменил нидерландские и английские протестантские идеологические и политические идеалы буржуазных общественных отношений чиновно-юридическими представлениями о таких отношениях и принялся посредством государственного дирижизма укоренять их во французской почве. Иначе говоря, бонапартистский режим принялся создавать французское национальное общество в виде вторичного явления, производного от исторического опыта становления нидерландского и английского протестантских буржуазных обществ. При этом устойчивость бонапартистской власти достигалась благодаря опоре режима главным образом на политически отсталое крестьянство и циничному использованию для задач управления страной понятного крестьянству религиозного средневекового мировоззрения с его библейским идеалом народно-земледельческого общества. Привязка же крестьянства к буржуазным капиталистическим интересам происходила посредством соглашения, конкордата с папским престолом о переподчинении церкви Франции буржуазной государственной власти и гражданскому «кодексу Наполеона».
