Роми Шнайдер. История жизни и любви - [4]

Она видит себя воздушной гимнасткой. Держа в руках пёстрый зонтик, она уверенно встает на канат, протянутый над ареной, легко и изящно передвигается по нему — и вдруг, завидев на арене рыкающих хищников, теряет присутствие духа, падая вниз под ноги голодным львам.

Крича от ужаса, Анна просыпается, затравленно оглядывает незнакомую комнату. Короткого сна оказалось достаточно, чтобы отбить у нее охоту высовывать нос за порог родного дома. Она спешит домой, к маме и папе, к уютным гномикам, хранителям немецкого сада.

Фильм «Фейерверк» стал заметным явлением на убогом фоне западногерманского кино тех лет. Чему способствовала игра Роми, с юмором и задором исполнившей роль Анны. Стоит особенно выделить сцену со львами: комбинированные съемки не помешали молодой артистке осязаемо передать впечатление ужаса, который переживает её героиня.

Если в связи с лентой «Когда зацветёт белая сирень» о ней писали как о симпатичной дочке знаменитой Магды Шнайдер, то в фильме «Фейерверк» она уже существовала сама по себе, без всяких родственных подпорок. Кстати, именно в этой ленте Розмари Магдалена Альбах-Ретти впервые выступила под псевдонимом Роми Шнайдер, который стал её творческим именем до конца жизни. Девочка приняла этот псевдоним под нажимом матери. Видя успех, который сопутствовал Роми с первых шагов в кино, Магда начала активно способствовать её карьере. Конечно, она понимала, что должна дать дочери образование. Ещё в школе Роми обнаружила большие способности к рисованию. С гордостью она отмечает в своем дневнике, что расписанная ею деревянная тарелка была признана лучшей.

В феврале 1954 года она с матерью поехала на экзамены в Кельнское художественное училище. Роми там не понравилось. Девочки были значительно старше по возрасту и посматривали на неё свысока. Но Магда не настаивала. От предложений сниматься в кино не было отбоя. Она могла не беспокоиться о будущей судьбе Роми.

Всё это смахивало на сказку. Ещё вчера воспитанница католической школы крутила ручку радиоприемника, ловя звуки далекого мира, и вот теперь этот мир лежал у её ног. Если записи детской поры пестрят жалобами на суровость монахинь, пеняющих на лень и нерадивость, то в кино её с первых шагов окружали восторг и преклонение. Да и как было устоять перед обаянием этой весёлой, шумной, общительной девочки! Особенно поражала её способность моментально входить в действие и устанавливать контакт с партнерами. «Свои роли она не играет, а пропускает через себя. Поразительная способность!» Потрясающий комплимент! Вилли Фрич сказал это обо мне! Я ужасно покраснела и выскочила из павильона»[6], — записывает Роми впечатление о днях съемки ленты «Когда зацветёт белая сирень». Проходит всего год, и в дневнике появляется такая запись: «Некоторые актёры должны годами посещать актёрскую школу, прежде чем получат шанс сняться в кино. А я только появилась, не успела перевести дыхание и вот уже играю роль королевы»[7].

Сами обстоятельства способствовали формированию личности себялюбивой, тщеславной, избалованной и в то же время обделённой и обиженной. Свой житейский опыт молодая актриса получала из сценариев немецких авторов, как известно не отличающихся ни мудростью, ни интеллигентностью. «Сегодня мне исполнилось семнадцать лет, — записывает Роми в своем дневнике. — Если верить сценаристам, как раз в это время начинается настоящая жизнь»[8].

Перелистывая детские дневники Роми, видишь, как мир постепенно сужался до размеров съёмочного павильона. Здесь проходила большая часть её жизни, складывались дружеские связи и человеческие отношения. Отныне все дни рождения она будет праздновать в павильоне, в кругу людей, на время заменявших ей семью. Да и размышления о собственной жизни тоже, как правило, навеяны кино. Вот Роми примеряет платье невесты в фильме «Последний человек»: «Если я выйду замуж, то закажу себе такое же роскошное платье, устрою безумный праздник, а потом сниму шикарную квартиру. Она должна быть обставлена старинной мебелью. Не люблю эти новомодные кресла, на них нельзя удобно расположиться. Интересно, за кого же я выйду замуж? Странно, где-то живет человек и не догадывается, что я ему предназначена судьбой»[9].

Спустя многие годы, пережив бесчисленные жизненные крушения, потеряв близких людей, Роми Шнайдер будет стараться понять причины своей не сложившейся жизни. Незадолго до смерти она запишет в дневнике: «Мне сорок три года, но я снова должна учиться жить. Всё, что мне известно, я выучила с помощью кино. Ведь мне было четырнадцать лет, когда я покинула школу и начала сниматься.

Мне трудно воспринимать себя объективно. Я ничего не помню из моего детства, которое фактически состояло из непрерывной работы в павильоне»[10].

Ощущение неподлинности жизни пришло уже в зрелые годы. А вначале она радостно включилась в съёмочную карусель, всецело доверившись своей практичной матери.

В объятиях Эрнста Маришки

Эстетический идеал Магды Шнайдер не отличался изысканностью. Она считала, что главная задача актёра — нравиться зрителям, и по этому пути старалась направить дочь. В те годы Магда не отпускала Роми от себя, контролировала каждый ее шаг, самолично читала сценарии, беседовала с режиссёрами и предполагаемыми партнёрами. В 1954 году она представила Роми толстого, похожего на пивную бочку, весёлого человека. Это был режиссёр Эрнст Маришка. Под его руководством Магда Шнайдер снялась в своем первом фильме «Трое в одном автомобиле» (1931). Встреча с Маришкой оказала решающее влияние и на творческую судьбу Роми, несмотря на то что сам он играл более чем скромную роль в истории кино.