Романтика случайных связей - [20]

Мужчина, похожий на Влада, шел к центральной городской площади. Там он уверенно зашел во двор Торговых рядов и остановился у погребка. Лялька пригляделась. Во дворе горел один-единственный фонарь, но он позволил ей разглядеть – это был Влад Кудрин. То, что рассказывала Лера, начинало обрастать последствиями. Мужчина, ловко орудуя ломом, вскрыл дряхлый замок и отбросил его в сторону. После чего открыл дверцу-люк и заглянул внутрь.

– Лестница! – не сумев сдержаться, радостно произнес он, направляя внутрь фонарь.

После чего обмотал свою талию веревкой, другой ее конец прикрепил к крыше погребка и принялся потихоньку спускаться вниз. Когда шум утих и Влад полностью исчез внизу, Ляля подкралась к погребу и заглянула внутрь. Темнота, темнее некуда. Она подняла камешек и бросила его вниз. Камешек пролетел секунду и стукнулся о камни. Неглубоко, но страшно. Вниз она не полезет. А ведь можно было! Даже такая толстушка, как она, легко бы вошла в этот погреб. Если это действительно вход в подземелье, то Влад их с Лерой опередил. Остается надеяться, что не все так просто и вряд ли он сразу же найдет клад. Там, а Ляля прекрасно помнила схему, разветвленная сеть ходов. Найти нужный не так легко, как кажется на первый взгляд. Ну а если Владу повезет и он найдет то, за чем спускался вниз? Отлично, она за него порадуется. За НИХ, ведь он обязательно поделится с Лерой. «Вряд ли он поделится, – усомнилась Лялька, – загребет все золото и свалит в свою столицу». Нужно искать самим. Времени действительно нет, вон с каким энтузиазмом мужики лазают по подземельям. Им больше никто не нужен. Нет, чтобы стоять и страдать под окнами любимой девушки! Он за сокровищами лезет. Лялька разозлилась на Кудрина, который решил действовать в одиночку. Она обнаружила рядом аккуратно сложенную гору кирпичей. Идея пришла внезапно. Лялька сняла куртку и засучила рукава.

– Несколько часов физической работы, – возбужденно говорила она сонной Лере, – и он замурован! Все, до единого кирпича, я положила на люк! Мало того, я обрезала ему веревку! И оставила для следствия лом, которым он вскрыл чужую собственность. Скоро Влад попытается выбраться назад, но не тут-то было. Он сядет под люком и начнет выть, прося о помощи. Хочешь, мы ему поможем? Не хочешь – и правильно! А то я уже устала кирпичи перекладывать. Он нас предал! Мог бы предложить: «Девочки, а вы не хотели бы слазить за сокровищами?» Может, мы бы и отказались, не в этом дело. Ты, главное, предложи, а отказаться мы всегда сумеем. Лерочка, ты на меня сердишься, что я его замуровала? Нет, ну и умница. Найдем мы тебе более достойную кандидатуру!

– Как я понимаю, – очухалась Лера, – ты его там серьезно закрыла?!

– А по мне видно, что я шучу? – Лялька отряхнула с джинсов на палас коричневую кирпичную пыль. – Конечно, серьезно. Что я, шутки шутить буду, когда речь идет о такой сумме?

– О какой такой сумме? – воскликнула Лера. – Ты о чем? Речь идет о человеческой жизни, которую ты оставила без единой крошки хлеба и глотка воды! Он же там умрет от голода, пока ему кто-то поможет!

– Какая милосердная нашлась! Пусть помучается. Пусть хоть один мужик на белом свете узнает, что такое сидеть на голодной диете! – Лялька вспомнила свой ночной кошмар и пустила слезу.

– Не все потеряно на самом деле, – прошептала подруга, одеваясь, – если ты его оплакиваешь.

Знала бы она, из-за чего плакала ее подруга!

Лера сломя голову бросилась к Торговым рядам. Ляльке пришлось бежать за ней следом, чтобы успеть увидеть собственными глазами изможденное тело выуженного из подземелья Кудрина. Спорить со здравым смыслом, что человек, не евши несколько часов, вполне способен выжить, она не стала. Слишком хотелось увидеть изможденного Влада.

У погреба, несмотря на раннее утро, стояли несколько человек и спорили, кому же понадобилось перекладывать кирпичи. Один из них твердил, что это акция протеста местных жителей, которые протестуют против реставрации исторического памятника, утверждая, что таким образом искажается сама история. Другой кричал, что это сделали бомжи от безделья, чтобы просто чем-то себя занять. Третий, а Лера его сразу узнала – это был Григорий Молохов, – подозревал в содеянном потусторонние силы. Она улыбнулась, поглядела на ту потустороннюю силу, что пришла к ней полчаса назад, и подошла к Молохову. Он, увидев ее, растерялся, замолчал на полуфразе и покраснел. Лера прониклась к нему чувством благодарности. Она привыкла, что нравится мужчинам сразу, но до Григория еще никто не показывал, насколько она может нравиться.

– Это снова вы?! – возмутился красный Гоша, который, как оказалось, покраснел от негодования, а не от Лериного вида. – Я вчера ясно сказал, что здесь идут реставрационные работы и детям запрещено сюда лазить!

– Он плохо видит, – шепнула Лялька подруге на ухо, – перепутал тебя с дитем. Или он сделал этот комплимент мне?!

– Детям и лицам женского пола! – поправился Гоша, пытаясь оттеснить девушек от погреба.

– Еще один собственник! – определила Лялька и пошла в наступление. – Между прочим, мы не лезем! В отличие от некоторых! Некоторые, – и она указала на крышку люка, – уже сюда залезли этой ночью!