Романовы. Ошибки великой династии - [2]
Та «критическая» тенденция и сегодня хорошо иллюстрируется самой структурой подаваемой исторической информации. Например, современная текстовая программа позволяет практически факсимильно отобразить куст статей Википедии:
Крепостное право. Материал из Википедии – свободной энциклопедии:
«…4 Крепостное право в Восточной Европе
4.1 Хронология закрепощения крестьян в России
См. также:
Салтычиха
Кабальное холопство
Помещичьи крестьяне
Государственные крестьяне
Приписные крестьяне
Дворовые люди (крепостные)
Право первой ночи
Прописка»
Первой в статье «Крепостничество… См. также:» идёт Салтычиха. Конечно, никто не обвинит… хозяина Википедии, периодически так проникновенно и грустно смотрящего на нас с экранов ноутбуков, намекая на необходимость прислать пожертвования на содержание «Свободной энциклопедии» . Нет, как раз Вики – прекрасное зеркало сложившихся тенденций и стереотипов. Не надо (для решения этого частного вопроса) пересматривать сотни книг. Загляни в Вики и сумма многих их десятков, господствующая тенденция видна сразу…
Но выше был пример того, как библейские заповеди преступали – нормальные, средние, хорошие помещики, православным царём поставленные в управители над крестьянами – «христианами», если уж дотошно вчитываться в происхождение термина. У Пушкина настоящая Идиллия, и… сей камень, перелетая ягодный сад помещиков Лариных, летит гораздо далее, прямо в священный огород наших архетипов , где стоят, как высеченные в камне: «русский дворянин» (широта, богатство натуры, снисходительное добродушие), кроткий незлобливый крестьянин, и… в том числе «еврей» (торгаш, зануда, скупердяй)… Ведь и крайние юдофилы, вроде одного из героев этой книги Владимира Соловьёва, перечисляя достоинства еврея (цепкость, живучесть, приспособляемость, трезвая расчётливость…), не порывались включить в сей список щедрость и широту натуры, по справедливости оставляя это нам.
Значит, то самое «крепостничество» не только тормозило социально-хозяйственный, промышленный прогресс России , о чём нам целый век твердили и либеральные и революционные учителя, а полстраны при этом про себя вздыхало: «Да и чёрт бы с ними со всеми!» ( имея в виду и Прогресс, и самих учителей).
Значит, дело не только в каком-то дурацком, возможно, и выдуманном Прогрессе, а в незаметном, но фатальном двухвековом искажении самой душевной подосновы, самой русскости русского дворянства. В дальнем следствии этого искажения: бывший русский крепостной в обнимку с братишкой-комиссаром… Левинсоном (возьмём наудачу хоть фадеевского, но понятно, что имя им – легион) резали и стреляли Лариных, Оболенских и Салтыковых, ничуть при том не тревожимые своей, крестьянской долей, русскости.
Признаю, подобное библейско-оперно-историческое сопоставление покажется несколько неожиданным. Может, даже подыгрыванием, подбрасыванием аргумента для революционеров и того самого Комиссара по музыкальным делам? Хотя для него, наверное, и Библия была бы столь же сомнительной белогвардейщиной, как и пушкинская «фальшивая крепостническая идиллия».
Но всё же. Сто раз смиряясь с крепостнической, всеми силами души споришь с фальшивой. Не желаешь признать, что «тупица-комиссар», пусть нечаянно, невольно, но угадал. Даже зная наизусть всё содержание следующего акта оперы «Русская история» , начинающегося словно с театральной ремарки: «Прошло сто лет…». То есть и пред всеми кровавыми подробностями Революции, Гражданской войны всё равно некая часть душевного строя остаётся недоступной законам «строя общественно-политического». Золотой век Пушкина, наша Идиллия на грани (как потом выяснилось) Гибели… успела, однако, сформировать менталитет нации.
И подтверждение можно найти, даже не выходя за пределы сего случайного музыкального сюжета 1925 года. Да-да, ведь всесильный комиссар, кромсая как угодно, хоть самым диким образом беззащитные оперы, НЕ мог их отменить. Получив «добро» какого-нибудь Луначарского, легко произвёл бы Онегина в декабристы, петрашевцы, народовольцы, наконец, в большевики… но просто вычеркнуть, лишить нацию пушкинского Романа, Оперы – НЕ мог. Потому и возился, правил. Чувствовал ведь (скорей всего безотчетно): вот на Этом месте должно что-то быть, стоять нечто, но с нашим, правильным знаком, печатью «исторического материализма»… А что это за место , кем, чем оно очерчено?
Примеры вроде выше приведённого некоторые патриоты отодвигали, потому что оппоненты-русофобы стремились их использовать уже вовсе некорректно, исполнить настоящий фокус, распространив эти «рабские примеры» на всю историю России. Но в действительности те эксцессы крепостничества напрямую связаны (и хронологически точно совпадают!) с одним особым периодом истории России, с её ускоренной модернизацией. Рассматривая чуть шире – с периодом Романовых.
Пишущие о русской истории как-то не заострили внимания на этом парадоксе: именно в период, когда Россия собирала искренние (и не очень) приветствия Европы, как наиболее быстро цивилизуемая страна, тогда, собственно, и появилось настоящее крепостничество, «радищевское рабство». Бывшее в итоге Платой за ускоренную Модернизацию, Цивилизацию, «приближением к Европе».
