Романовы - [81]
– Тебе сон нужен больше, чем мне.
– Вовсе нет. – Он лег на носилки, подложив под себя большевистскую шинель, как подушку.
Я пнула его ногой.
– Лысой бывшей княжне гораздо больше понравится, если ты возьмешь плотную шинель.
– Как бы это ни было заманчиво… – Заш широко зевнул. – Уже слишком поздно. Я уже… уплываю… прочь… – Он громко захрапел, и я отвернулась, пытаясь заглушить смех.
– Швыбзик, – пробормотала я.
Второе всхрапывание сотрясло ветви вокруг. Настолько фальшиво, насколько только может звучать храпение. Но постепенно нарочитые звуки утихли, превращаясь в тяжелое дыхание с легкими всхрапами. Вышел из игры.
Алексей тоже соскользнул в страну сновидений. Как и Джой.
Небо украшало северное сияние, цепляясь острыми коготками за горизонт, не желая опуститься и дать нашим глазам отдых во тьме. Но мы слишком устали, чтобы позволить ему победить.
Я осталась в одиночестве.
Поэтому достала матрешку с последним заклинанием.
Маленький сердечник игрушки сиял в моей ладони, мерцая золотом и пурпуром, пульсируя магией. В прошлый раз он светился не так ярко. Должно быть, мы приближаемся к Дочкину.
Я повертела его в руках. Никакого шва. Ни слова заклинания. Просто светится и пульсирует. Казалось, заклинание может появиться в любой момент. Откуда-то я знала, что его – нового сгустка магии – нам не хватает. В нем, наверное, заключается название города, в котором живет маг… или точное направление нашего пути. Или дорога к месту встречи с ним.
Я откинулась на импровизированную постель. Джой дремала у моих ног. Игрушка лежала в ладонях, и я покачивала ее над головой, пока мерцающий свет не слился с сиянием проглядывающих сквозь листву и ветви звезд. Пока его блистание не превратилось в колыбельную и я не задремала.
Казалось, только я уснула, как Джой предупреждающе взлаяла низким гортанным голосом. Я резко вскочила, моргая в темноте. Тьма не была абсолютной. Северное сияние мерцало, то скрываясь за горизонтом, то появляясь вновь, бледное и холодное.
Никто из нас не стоял в карауле! Мы об этом и не вспомнили.
Заш уже вскочил на ноги. Может быть, Джой отреагировала на него? Но нет, он выглядел таким же испуганным и взъерошенным, как и я. Алексей не пошевелился. Если честно… я даже не была уверена в том, что он дышит.
Я бросилась к брату.
– Заш! Алексей не…
– Настя, – прошипел Заш. – Здесь кто-то есть.
– Алексей не дышит! – Мы одновременно посмотрели друг на друга. Он повернулся к Алексею, а я насторожилась.
Брат слабо застонал. Я с облегчением выдохнула. Его грудь едва двигалась, но он пока был жив. Оцепенение прошло, и я, наконец, рассмотрела, насколько распухла его голова. Лоб выдавался вперед подобно полке, кожа вокруг глаз пожелтела и покрылась синяками.
Он умирает.
Шорох листьев прервал напряженную тишину. Лай Джой усилился. Заш выхватил пистолет, но тут раздался выстрел, оружие вылетело из его руки, а сам он упал.
Глаза Алексея распахнулись, налитые кровью от боли. Он попытался приподняться на локте, но поморщился.
– Что … происходит?
Я попыталась приподнять его. Нам нужно бежать!
– Я не…
– У тебя слишком легко все получилось, солдат. – Из-за дерева вышел Юровский. Теперь это не был опрятный, ухоженный мужчина. Темные волосы были взъерошены, в них запуталась листва. Он походил на дикого зверя. Щеки были испачканы грязью, а мундир испещрен дырами, словно его, спящего, погрызли лесные обитатели.
Вокруг нас, за деревьями, раздавались шаги невидимых преследователей. Он привел с собой большевиков. Я взглянула на Заша. Помог ли он Юровскому?
– Не понимаю, о чем ты. – Заш махнул рукой за спину, давая мне знак бежать. Но как я могу оставить Алексея, лежащего здесь, такого беспомощного? А безоружого Заша?
– Вы попались. – Юровский покрутил пистолет на пальце.
Глаза Заша медленно закрылись.
– Заклинание во мне… твое. На железнодорожном вокзале Ревды.
– Привязь. Боюсь, это последнее заклинание, которое сделала твоя дорогая бабушка.
Заш побледнел и вцепился в дерево. Я потянулась к вороту за матрешкой, но Юровский наставил на меня пистолет.
– Ах, ах, ах. Ты передашь заклинания мне, или я всажу пулю в тело этого мальчишки.
Этот мальчишка. Алексей. Царевич России. Я встала между братом и Юровским, но комендант только рассмеялся.
– По твоему лицу заметно: ты понимаешь, я здесь не один.
Клац, клац, клац других пистолетов позади нас, вокруг нас, погрузил мои надежды в глубокую тьму. Господи, что же нам делать?
– Отдай матрешку.
Я покачала головой еще до того, как прозвучал приказ. Я отказалась бы от любого заклинания, которое он хотел, лишь бы обезопасить Алексея. Но эта магия – единственный способ исцелить брата. Даже если я сдамся, Юровский убьет нас.
– Я не стану просить дважды. – Комендант шагнул влево и выстрелил. Алексей дернулся и замер.
Я закричала. Юровский снова выстрелил ему в живот.
Я закрыла брата собой.
– Нет! Нет, нет, нет!
– Отдай мне матрешку! – закричал Юровский, размахивая пистолетом.
Я была слишком занята, пытаясь остановить кровотечение из отверстий от пуль в животе Алексея, чтобы волноваться, выстрелит ли комендант мне в спину.
– Алексей! Алексей! – Я мечтала упасть. Отключиться. Но за паникой, захлестнувшей все мое существо, таилась спокойная логика, так часто направлявшая мою жизнь. Мысли пронеслись в мозгу стремительно, но упорядоченно, словно остановилось время.
Слишком многое изменилось и продолжает меняться. Каково это встретить ту с которой был в своей одной из жизней? Каково вновь всё это вспоминать и оглядываться. Задаваться вопросами… Вопросами от которых больно. За спиной в каждом из миров было что-то или… Кто-то… Оставлен. Шутки кончились. Больше нет возможности убежать и спрятаться. Они находятся за спиной… Уязвимые и слабые. Те, кто стали для меня всем. Первая жизнь уже давно похожа на негатив… От человека слишком мало осталось. Что же… Буду защищать их как умею… Как привык.
Согласно правилам вампирских кланов, Последний клан созданный Носферату, должен собрать всех своих собратьев в одном месте, избрать главу, выбрать город, где они останутся жить и прочее и прочее,но кому это надо? Вампиры Последнего клана жаждут пользоваться своими способностями, жаждут жить на полную катушку, какие ещё правила? Большая сила, это большие возможности и идёт к чёрту весь мир — вот то, что могло бы стать их девизом. Содержит нецензурную брань.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.
Давным давно поэты были Пророками с сильной магией. Из-за катаклизмов после войны чары в Эйваре пропали, и теперь песня — лишь слова и музыка, не более. Но, когда темная сила угрожает земле, поэты, что думали лишь прославиться своими песнями, получают задание важнее: вернуть миру утраченные чары. И путь в Другой мир, где остались чары, подвергнет опасности их жизни и проверит глубинные желания их сердец.
Предательство… Все, во что верила Поппи, оказалось ложью, в том числе мужчина, в которого она влюбилась. Она не знает, кем теперь является без вуали Девы. Знает только то, что для нее нет ничего опаснее, чем он. Темный. Принц Атлантии. Он хочет, чтобы она с ним сражалась, и этому приказу она рада подчиниться. Пусть он держит ее в плену, она никогда не будет ему принадлежать. Выбор… Кастил Да’Нир известен под многими именами и многими личинами. Его ложь так же соблазнительна, как его прикосновения. Его правда так же чувственна, как его укус.
Два года назад ведьма Луиза ле Блан покинула свой ковен, нашла приют в городе Цезарин и теперь живет лишь воровством. Ей пришлось отказаться от колдовства, ведь в Цезарине на ведьм идет охота. Их боятся. Их предают огню. Рид Диггори – охотник на ведьм и преданный служитель Церкви. Их с Луизой пути никогда не должны были сойтись, и все же коварная уловка сводит их вместе в невозможный союз. Война между ведьмами и Церковью стара как мир, и опаснейшие враги грозят Лу судьбой куда страшнее огня. Но она не в силах противиться чувствам, которые зарождаются в душе, и также не в силах изменить свою сущность.
Дева… Жизнь Поппи никогда ей не принадлежала – она была избрана для особой миссии еще при рождении. Жизнь Девы – это одиночество. Она неприкасаема. На нее не смотрят. С ней не говорят. Удовольствие для нее – под запретом. В ожидании своего Восхождения Поппи борется со злом, которое погубило ее семью, а не ждет милости от богов, хотя у нее никогда и не было выбора. Долг… Будущее всего королевства зависит от Поппи, но сама она не знает, чего хочет на самом деле. Потому что у Дев есть сердце. И душа. И желание. Поэтому, когда златоглазый гвардеец Хоук удостаивается чести быть связанным с ней, Поппи понимает, что долг и судьба для нее теперь неразрывно связаны с желанием и жаждой.
Эмилия и ее сестра-близнец Виттория – ведьмы, которые тайно живут среди людей, избегая лишнего внимания. Однажды вечером Виттория пропускает ужин в семейном ресторане и вскоре Эмилия обнаруживает тело сестры – бездыханное и… оскверненное. Сраженная горем Эмилия хочет найти убийцу сестры и отомстить любой ценой, даже если придется прибегнуть к запретной темной магии или же отправиться за преступником прямо в Ад.