Роман с натурщиком - [38]
Сирил стояла как оглушенная, пока Шон лихорадочно натягивал на себя брюки, майку, пиджак, засовывал ноги в так и не расшнурованные ботинки. И только когда он решительно двинулся к выходу, Сирил, вздрогнув, поспешила за ним.
— Прощай, Сирил, — сказал он, внезапно обернувшись у входной двери. — Желаю тебе всего хорошего в жизни, но боюсь, что с твоими установками тебе суждено до конца дней оставаться одинокой и никем не понятой. Мне тоже… на какое-то время. А там… Ну что ж, мой папаша в таких случаях говорил: «Какую бы рыбку ты ни поймал, в море плавает еще лучшая».
Сирил дернулась, как от пощечины, от этого грязного и циничного намека.
— Стой! — взвизгнула она, когда Шон взялся за дверную ручку. — Забери свою рубашку! Я не желаю, чтобы в доме оставалось хоть что-нибудь твое!
— Сохрани на память о той правде, которую ты не пожелала услышать! — взорвался Шон, отталкивая ее от двери и выбегая прочь.
— Чтоб ты провалился, Шон Стивенс! — закричала Сирил, бессильно барабаня по закрывшейся двери. — Вместе со своим папашей и его идиотскими пословицами!
Сорвав с себя шелковую рубашку, она бросила ее на пол и стала топтать, а потом, скорчившись, повалилась на пол сама и зарыдала в голос.
10
Когда судейский пристав объявил о том, что можно садиться, Сирил на мгновение охватила паника: ей показалось, что и неведомый корреспондент тоже бросил ее. Похолодев, она ощупывала пальцами щель между сиденьем и спинкой, пока не нашла-таки сложенный в квадрат листок. Сегодня он оказался засунутым особенно глубоко, и если бы Сирил так упорно и отчаянно не искала это послание, то скорее всего просто не обнаружила бы его.
Трясущимися от волнения пальцами она разгладила листок и прочла. Один раз. Другой. Лоб ее прорезала складка. Сирил ничего не понимала:
«Хоть в зале при свечах сияет день,
Под маской каждого лица таится тень».
Красиво, поэтично. И загадочно. Удивительно непохоже на полные юмора и оптимизма предыдущие послания.
В это время Дэниэл Стерн представил первого свидетеля, Юрия Гринберга, научного руководителя своего подзащитного, и Сирил сочла необходимым проявить внимание к процессу.
Доктор Гринберг подтвердил, что Джеймс Говард — самый блестящий из соискателей, с которыми ему когда-либо приходилось работать.
— Когда вы впервые познакомились с теоретическими выкладками Джеймса Говарда? — спросил у него Дэниэл Стерн.
— Полгода назад, если не раньше. Еще до того, как он стал соискателем. С того же времени я внимательно следил за результатами каждого из его экспериментов, которые он, кстати, тщательно документировал.
— Так значит, у вас, доктор Гринберг, нет никаких сомнений в том, что гипотеза мистера Говарда и его экспериментальные данные — результат его собственных усилий?
— Абсолютно!
В ходе перекрестного допроса мистер Бар-сон поинтересовался у Юрия Гринберга, когда именно тот ознакомился с докторской диссертацией мистера Говарда.
— Двадцать третьего апреля, за две недели до представления ее на кафедре, как и положено, — сказал доктор Гринберг, ободряюще улыбнувшись своему подопечному.
Мистер Барсон тут же торжественно сообщил суду, что журнал «Кристаллография сегодня» со статьей доктора Кернса «Очистка и производство кремниевых кристаллов в условиях полного вакуума» вышел в свет двадцатого апреля: он лишний раз напомнил о том, что работа была опубликована до окончания Джеймсом Говардом своей диссертации.
Судья Каррера предложила Дэниэлу Стерну представить следующего свидетеля, но адвокат попросил о небольшом перерыве.
— Наш свидетель немного задержался в пути из Нью-Йорка, — пояснил он.
Бросив взгляд на Говарда, Сирил подумала, что дела у него идут неважно: все еще оставалось широкое поле для различных допущений, и позиции истца не выглядели бесспорными. Вздохнув, она украдкой бросила взгляд на дальнее кресло, но Шон, повернувшись к Мэтту Тернеру, о чем-то разговаривал с ним.
Дела идут неважно и у Сирил Адамс, подумала она, иронично скривив губы. Проведя на ногах самое золотое для нее время, она под утро забылась и потом проснулась как от удара молнии, ошеломленная мыслью, что совершила ужаснейшую ошибку, с ходу и бесповоротно отвергнув предложение Шона.
Даже учитывая то, что он добился от нее обещания стать его женой нечестным путем, будучи знакомым с ней меньше недели, она не должна была поступать так жестоко!
Сегодня утром Сирил сделала самой себе признание: ее чувства к Шону Стивенсу гораздо сильнее, чем ей казалось. Этой ночью она просто поддалась панике и повела себя наихудшим образом. Но и Шон тоже был неправ: он должен был дать ей время самой разобраться в своих чувствах!
Сирил приехала в суд задолго до начала заседания, рассчитывая встретить Шона на автостоянке или в фойе. Она надеялась, что Шон, остыв, пойдет ей навстречу, и у нее появится хоть какой-нибудь шанс. Шанс вырасти и повзрослеть.
Но ничего из ее планов не вышло: он появился секунда в секунду перед запуском всех в зал суда, проигнорировал ее виноватую улыбку, а потом столь же упорно не замечал ее взглядов.
Перерыв казался бесконечным. В ожидании момента, когда заседание возобновится, Сирил раз десять подряд перечитала записку. Что-то — скорее даже в структуре послания, чем в содержании — заставляло ее заподозрить скрытый между строчек смысл.
Дочь всемирно известного физика-атомщика и юноша из индейской резервации полюбили друг друга. Но злой рок в лице близких родственников с их «благими» намерениями разлучил героев романа на долгие годы. Ни Лора Нордхейм в, казалось бы, счастливом браке с другим человеком, ни Мигуэль О'Брайан в блестящей карьере ученого и бизнесмена не нашли равноценной замены того, что утратили в юности.И вот случайная встреча через пятнадцать лет…
На склоне горы, вблизи вулкана, где вот-вот должно начаться извержение, встречаются двое не очень счастливых людей. Она ощущала себя отверженной в своей семье. Он потерял на этой горе молодую жену, погибшую много лет назад при землетрясении, и с тех пор считает себя виноватым в ее смерти, жестоко казнясь. Мгновенно вспыхнувшее влечение друг к другу перерастает в любовь.Но смогут ли герои сохранить это чувство навсегда?..
В двадцать семь лет Лорелея Хант, золотоволосая жительница Калифорнии, после восьми лет брака развелась с человеком, в которого влюбилась с первого взгляда и в жертву которому принесла все в своей жизни. Для Лорелеи это стало страшным потрясением. Она решила, что отныне любить будет только экзотические папоротники в своем питомнике редких растений, сестру Сюзан, ее детей, родителей, а о мужчинах забудет навсегда. Но… но написала письмо в местную газету по поводу рекламы джинсов и… прости-прощай, мужественное решение!
«Давно уже не было в нашей литературе таких пронзительных и нежных романов о любви. История трех женщин, кровно связанных друг с другом, история их взаимоотношений, непростых, болезненных, неуютных, – не может не тронуть, не может не ранить.Неприкаянность – основной мотив романа, такой же, как вечная и несбыточная жажда счастья. Не банального, не бюргерского. “Нет имени тебе…” можно было бы назвать женской историей, но это еще и общечеловеческая история.Ощущение трагизма бытия передано автором чрезвычайно убедительно, как и ощущение того, что все мы странники и что бытие странника – конечно.
Дилан- так его зовут. Они не виделись уже три года. Всё это время она жила одной лишь ненавистью. И вот он снова здесь. Он вернулся, и она готова действовать, чтобы доказать как сильно она его ненавидит. Но он не знает что за всей этой ненавистью скрывается любовь. Ненависть или Любовь - каков будет выбор судьбы?
Нет шанса остаться.Нет сил отказаться. Нет времени драться. Нет слов, чтоб признаться.
Джуд Холлистер убивает. Он родился, имея все, ему не нужно ничего, убийство стало его пристрастием. Он убивает женщин, которые его соблазняют. Он увековечивает их, пока они еще молоды и красивы. Как ему уберечь ту единственную, которую он любит? Ронни Лапьер - выжившая. Она родилась, не имея ничего, ее положение безвыходно, работа – бесперспективна, а парень – полный ублюдок. Джуд предлагает ей выход, спасение за пределами ее самых диких мечтаний. Что произойдет, когда она узнает его темный секрет? Донаван Блейк обладает блестящим умом, дающим ему возможность работать годами в Квантико ФБР.
Мужчины, за которых Хэлли Лоуренс Пирпонт когда-то не вышла замуж… Быть может, теперь, когда ее брак рухнул, не поздно попробовать пойти по второму кругу?Но на ком же остановить внимание? Гуру экзотической секты, давно сменивший сексуальную ориентацию, отпадает сразу. Преуспевающий бизнесмен? Возможно, неплохой вариант. Но он занимает «всего-то» 225-е место в списке самых богатых людей планеты…А если выбрать чертовски сексуального специалиста по подводным съемкам?Кто из мужчин, за которых Хэлли в свое время не вышла замуж, подойдет ей сейчас?
Пора.Зло безумствует, и милая Анна Уитт под его прицелом. Никто не знает, когда и как ударят Князья, но Анна и ее союзники-нефилимы сделают все возможное, чтобы избавить землю от демонов и их гнетущего влияния.Ставки высоки как никогда, и Анна уверена, что живущая в ней любовь придаст ей сил, а не станет обузой. Однако попытки защитить тех, кого любит, пока она спасается бегством и борется с демоническими силами, оказываются опасны – особенно, когда сменяются маски, а доверие мимолетно. Когда Князь Вожделения отправляет самую большую любовь Анны, Кайдена Роу, противостоять ей, Анна должна решить, чем она готова рискнуть.В самой чувственной и быстро развивающейся части трилогии "Сладкая Расплата", все любимые нефы в последний раз соберутся вместе, чтобы бороться за свободу.
Дочь цыганского барона сбежала из табора с проезжим матросом… Роман цыганки и ирландца оказался недолгим, и беглянка вернулась беременной. Соплеменники не простили Персе связь с инородцем. Эта печать отвержения легла и на рожденную ею дочь — рыжеволосую, зеленоглазую и белокожую Мару.Обделенная с детства материнской любовью, окруженная враждой родственников, полукровка Мара росла горделивой, умеющей постоять за себя. Когда ее, пятнадцатилетнюю красавицу, решили выдать за старого, жирного, но богатого цыганского барона, девушка взбунтовалась.
Ротгар, некогда хозяин замка Лонгвальд, стоял на коленях перед леди Марией де Сюрси. Сейчас этой норманнке приходилось решать судьбу отважного саксонского воина, вернувшегося на родное пепелище, где правили бал захватчики. И все же только Ротгар и мог помочь Марии сохранить поместье и приумножить доставшееся ей имущество.Мария освободит Ротгара, но сердце и душа ее окажутся пленены этим благородным рыцарем. Страсть цепью скует этих несчастных, родившихся врагами. И замок Лонгвальд непреодолимым препятствием станет на пути к счастью.
Ирен Мэттьюс не могла отвести взгляда от обольстительного незнакомца в элегантной «тройке». Однако неожиданно случилось так, что она пробудила в нем интерес, и не прошло и дня, как она стала его невестой, имея всего десять дней на приготовления к свадьбе.Галантное обращение, прекрасные манеры и горячие поцелуи Марка Таунсенда действительно заставляли ее ощущать себя королевой. Даже его причуды были милы, трогательны и необычны – и эта привычка устраивать романтические свидания, и эта требовательность… Ничто не заставляло ее вспомнить слова однажды оброненные разочаровавшейся в жизни подругой о том, что мужчины зачастую обещают бросить к ногам своей избранницы весь мир, а на поверку выходит совсем иное… Неужели только у сказок бывает счастливый конец?
В холодной ярости стояла мисс Филадельфия Хант перед презрительными взорами прежних друзей, алчно скупающих на аукционе ее семейные драгоценности. С горящими глазами цвета топаза, возвышенно прелестная в своем благородном негодовании, она предлагала им приобрести отцовское достояние за приемлемую цену. Затем, лишенная средств, она вынуждена покинуть общество и уехать из Чикаго, решив отомстить виновнику всех ее бед.И тогда ее жизненный путь пересекается с неким загадочным черноволосым джентльменом, делающим предложение, от которого она не в силах отказаться…Высокий, темнолицый, очаровательный и надменный, Эдуардо Таварес вверг девушку в мир опасностей и томных желаний, смертельно опасных тайн и яростной страсти… заставляя ее беспрерывно терзаться загадкой — кто же он и что в действительности было причиной их встречи…