Роман о любви и терроре, или Двое в «Норд-Осте» - [5]

А ведь я пришла на мюзикл, чтобы избавиться от депрессии, которая накрыла меня несколько дней назад. Когда дети уходят в свою жизнь и живут самостоятельно, а ты смотришь в зеркало, и тебе 40+, то ты вдруг видишь, что вокруг – пустота. Веса в тебе лишнего килограммов десять, кожа не атлас, и мужчины уже давно смотрят мимо тебя. И ты начинаешь думать, что – все, конец, жизнь практически кончилась. Бежала за ней, бежала, думала: вот сына подниму на ноги, вот дочку выдам замуж и тогда поживу. А оказалось… Кроме того, у меня в тот день украли сумку с документами. И потому, когда я осознала, что нас взяли в заложники, я даже не удивилась…

Ольга Черняк, журналистка Интерфакса:

Когда началась стрельба, и актеров согнали в одну кучу, вытащили из оркестровой ямы музыкантов, пригнали работников театра (они были в красной униформе), мы с мужем поняли: что-то не так. И я стала звонить в Интерфакс.

Из прессы

ИНТЕРФАКС:

От журналистки Интерфакса Ольги Черняк Россия и весь мир узнали о том, что группа вооруженных людей проникла в зал Театрального центра на улице Мельникова и объявила зрителей и актеров заложниками. Информация О. Черняк, переданная из зала по мобильному телефону, в течение нескольких минут появилась в срочных сообщениях всех мировых агентств и телекомпаний…

«Известия»:

В редакцию «Известий» позвонила одна из заложниц – программист из Петербурга. Она сообщила, что террористы позволили ей поговорить по мобильному телефону пять минут. Девушка сообщила, что всего в этот момент в ДК находится порядка 800 человек. Террористы, среди которых есть и вооруженные женщины, требуют прекратить войну в Чечне. Они говорят, что представляют смертников из 29-й дивизии и что при попытке штурма будут расстреливать по 10 человек за каждого убитого боевика. Командует ими некий Мовсар Бараев…

Информация (по открытым источникам)

Мовсар Сулейменов-Бараев родился в 1979 году в городе Аргуне, здесь же окончил школу. В 1998 году переехал в Алхан-Калу к Арби Бараеву, командиру «Исламского полка», известному своей жестокостью и торговлей заложниками. В Алхан-Кале Арби Бараев купил Мовсару дом, джип и женил его. Мовсар стал самым надежным бойцом и телохранителем. Летом 1998 года во время боя бараевцев с бойцами отряда братьев Ямадаевых Мовсар Сулейменов и еще шестеро бараевцев были ранены, пятеро были убиты.

После ввода в Чечню федеральных войск Арби Бараев назначил Мовсара командиром диверсионного отряда и отправил в Аргун. По сведениям чеченского УВД, Арби Бараев и Мовсар Сулейменов занимались убийствами чеченцев – сотрудников исполнительной власти – и охотились на главу администрации Ахмада Кадырова. Когда в ходе спецоперации федеральных войск Арби Бараев был убит, Мовсар взял его фамилию, провозгласил себя вместо дяди эмиром алхан-калинского джамаата и начал мстить федералам за смерть родственника. Он организовал несколько нападений на федеральные колонны и целую серию взрывов в Грозном, Урус-Мартане и Гудермесе.

По сведениям чеченской милиции, Мовсар Сулейменов-Бараев был одним из организаторов теракта в Алхан-Юрте 9 декабря 2000 года, когда был подорван заминированный автомобиль «Москвич-412» и погибли 20 человек и 17 были ранены.

Финансировал Мовсара сам Хаттаб, причем на редкость щедро – на организацию терактов и зарплату подчиненным выдал, по некоторым данным порядка 600 тыс. долларов. Но теракты, организованные Бараевым в Аргуне, привели Мовсара к конфликту с полевыми командирами Абдулхаджиевым и Ченчиевым, которые открыто заявили, что из-за Мовсара федералы громят аргунский джамаат.

Российские спецслужбы неоднократно обвиняли Мовсара Бараева в причастности к похищениям людей. Военные дважды объявляли о его гибели. 21 августа 2001 года руководство ФСБ объявило, что Бараева ликвидировали во время спецоперации. Но потом Бараев стал выступать на сайтах чеченских боевиков, и так выяснилось, что он жив. 12 октября 2002 года зам. командующего группировкой войск в Чечне Борис Подопригора объявил о том, что «Бараев погиб под точечными ударами российской артиллерии и авиации». Обычно в таких случаях военные предъявляют труп (так, труп Арби Бараева показали перед телекамерами), но тело «погибшего» Мовсара не показали. Зато он сам показался – через две недели, 23 октября, в Москве, при захвате «Норд-Оста».

Из писем Веры к Светлане

От: [email protected]

Кому: Светлана [email protected]

Дата: 20 января 2003 г., 13.28

Здравствуйте, Света.

Снова попала в больницу, в обморок свалилась в магазине. Истощение, говорят, я почти ничего не ем. И ничего не могу с собой поделать. И ничего не сделаю уже никогда. Потому что его уже нет…

За стенами «Норд-Оста»

«Известия»:

Одним из первых на место событий прибыл отдельный муниципальный батальон милиции – произошло это примерно в 21.25. Его сотрудник, пожелавший остаться неизвестным, сообщил, что как только они попробовали подойти к главному входу, из двери был открыт автоматный огонь. «После этого мы отступили. А террористы вдогонку кинули гранату», – сказал он.

Командир ОМОНа:

Я в этот вечер был в отряде, мне дежурный докладывает: «Товарищ командир, звонит Х., говорит, что он в заложниках…» Я удивился: «В каких еще заложниках?» Беру трубку. Действительно, Х., но голос какой-то не то глухой, не то осипший: «Валентин Саныч, я в «Норд-Осте», чеченцы взяли нас в заложники!» Я говорю: «В каком норд-осте, блин? Пить меньше надо! Придешь в отряд, я тебе такой норд-ост устрою – северное сияние увидишь!» Но слышу: там уже пустота, отбой. Иду к себе в кабинет и думаю: «Этот Х. никогда не пил, а тут в норд-ост упился? Что-то тут не то…» Звоню дежурному из МВД: есть ЧП? Говорит: нету. А бойцы зовут: «Валентин Саныч, включите радио!» Включаю, и там сообщение: «Чеченцы захватили «Норд-Ост»!» То есть пресса раньше милиции узнала – там, оказывается какая-то журналистка была, она на свое радио позвонила. А мой боец еще до нее под кресло нырнул и стал в отряд звонить, но успел только пару слов мне шепотом сказать, как ему дуло – в затылок и мобильник отняли…