Роман Молодой - [24]

Однако в тот самый момент, когда покорный Василию Смоленскому мечник уже собирался выводить в простенок несчастного гонца, в княжескую светлицу вошли вооруженные бояре Сотко Злоткович, Борил Миркович и Коротя Славкович с целым десятком верных дружинников.

– Мы пришли за тобой, княже! – сказал громко, с достоинством, остановившись прямо напротив князя, боярин Сотко. – Сдавай же свой меч «по добру-по здорову»!

– Ах ты, вор! – вскричал, багровый как кумач, князь Василий, пытаясь выхватить меч. – Как ты осмелился поднять руку на своего господина?!

Но тут на князя, по знаку бояр, кинулись брянские дружинники, отняв у него меч и крепко схватив его за руки.

– Ты сам – вор, князь Василий! – громко сказал Коротя Славкович. – А наш истинный князь теперь – Роман Михалыч Молодой! Пока же посиди в темнице, а там – увидим!

– Ах, злодеи-крамольники! – вскипел князь, но вдруг зашатался и схватился за сердце. – Ах, какая сильная боль! – простонал он.

Но дружинники, не обращая внимания на его стоны, повели страдавшего, едва передвигавшего ноги князя, в ближайшую темницу, где его уже ждали радостные, вернувшиеся из бегов и жаждавшие мести за свои обиды стражники.

На следующий день князь Роман Молодой входил в Брянск под малиновый звон всех колоколов. У входа в детинец по обеим сторонам дороги столпились многочисленные горожане. – Слава князю Роману! – кричали из толпы. – Здоровья Роману Михалычу!

Возле крепостного моста стояли, перешедшие через ров, все брянские бояре. Даже престарелые и больные пришли сюда встретить своего князя. Лишь епископ Нафанаил не вышел на люди и остался ждать князя в думной светлице княжеского «охочего» терема.

Боярин Кручина Миркович держал в руках серебряный поднос с хлебом-солью, а его брат Борил – золотой поднос с золотыми же кувшином и кубком.

– Мы долго ждали тебя, пресветлый князь! – сказал боярин Кручина, протягивая спешившемуся князю поднос. – Все глаза проглядели! Благодарим тебя за то, что уберег всех наших воинов и принял наше приглашение на брянский «стол»!

– Я благодарю вас, – ответил князь, отламывая от хлебного каравая кусок и погружая его в соль, – и желаю счастья славному Брянску! – Он прожевал хлеб, взял с другого подноса кубок с греческим вином и сказал: – Пью за славу этого города и брянских людей! Пусть же здоровье и богатство придут в этот многострадальный Брянск, и сам Господь станет вашим защитником! Слава Брянску! Слава брянскому люду!

– Слава! – подхватили горожане. – Слава князю Роману Михалычу!

На следующее утро князь Роман Молодой выпустил из города незадачливого Василия Ивановича с двумя десятками его дружинников, сохранивших верность изгнаннику.

Князь Василий, не пожелавший разговаривать с новым хозяином Брянска, сидел в телеге: у него болела грудь. С трудом сдерживая стоны, он молча подал знак своим людям выехать по Большой Княжей дороге в сторону Смоленска.

Только когда его небольшой отряд ушел далеко, и Брянск исчез из виду, князь Василий обрел дар речи и громко приказал: – Поворачивайте-ка, мои люди, на ордынскую дорогу! Поедем в Сарай, к самому царю!

А когда кто-то возразил, что «уже холодно и грядет зима», он, забыв о боли в груди, резко крикнул: – Что нам зима?! У меня и без того стоит зима во всем теле! Нам хватит припасов на десяток дней, а может, и больше! Доберемся до Орды, найдем там правду, а тогда нам не будут страшны ни голод, ни холод! Поехали!

ГЛАВА 9 ГНЕВ МОСКОВСКИХ БОЯР

Великий московский и владимирский князь Иван Иванович сидел в своем кресле в думной палате, обхватив обеими руками голову. Было о чем задуматься! Стольких трудов стоила дружба со Смоленском и Брянском, вот уже, казалось, готовится военный союз. И – на тебе! Хитроумный Ольгерд Литовский одним ударом разрушил все планы Москвы! Мало того, что он запугал своим походом престарелого Ивана Смоленского, добившись от него прежних отношений и оттолкнув от Москвы, так он даже захватил Брянск, изгнав оттуда Василия Ивановича и посадив своего ставленника – Романа Молодого! В довершении ко всему, разведывательные отряды Ольгерда неожиданно, почти без боя, заняли московский городок Ржев как раз в то время, когда сам великий литовский князь вел войско навстречу брянской рати молодого князя Ивана Васильевича. В Ржеве сел воеводой литовский служилый князь Иван Сижский. Успехи литовцев способствовали ослаблению влияния Москвы в восточной Руси. И многие удельные князья перестали считаться с молодым великим князем Иваном Ивановичем.

Князь Иван Федорович Стародубский опять пошел в Орду выкупать ярлык за свой удел, не побывав предварительно в Москве! Таким же образом вновь поступил наследник умершего нижегородского и суздальского князя Константина Васильевича, его сын Андрей. Он тоже отправился с богатыми дарами к хану Джанибеку, минуя Москву, и добился ярлыка на отцовские земли с городами Нижним Новгородом, Суздалем и Городцом. Видя их безнаказанность, и «прочие удельные князья» сами повезли дань в Сарай, выпрашивая у ордынского хана ярлыки на свои земли.

Не радовали Ивана Ивановича и церковные дела. Продолжалась борьба вернувшегося из Византии митрополита Алексия со ставленником Литвы митрополитом Романом. Лишь Великий Новгород безоговорочно встал на сторону Москвы, не приняв литовского митрополита…Неожиданно унесла смерть верного сторонника Москвы епископа Иоанна Ростовского. На его место святитель Алексий назначил отца Игнатия. Затем произошли последовательные смены епископов в целом ряде других городов. Митрополит Алексий едва успевал с «поставлениями». В Рязани им был утвержден епископ Василий, в Смоленске – Феофилакт, в Сарае – Иоанн.