Ролевик: Адепт мира Звёзд - [46]

  «Всё о закостеневшем Порядке моего мира», — закончил я уже про себя.

  Не знаю, как описать это чувство... Их всех взяли на руки, а на меня всего лишь глянули. Наверное, это зависть.

  Они по одному возвращались из нирваны и начинали смотреть на меня. Очень по-разному, но ни один теперь не смотрел враждебно. И когда один из них набрал было воздуха, чтобы заговорить, я быстро сказал.

  — Спасибо за понимание, люди Руси. Теперь на мне лежит вторая часть долга перед Геей... Я должен выдать доступ к менталнету и магам Империума.

  Ответом было ошарашенное молчание. Впрочем, недолгое.

  — Мы, — Орлан переглянулся с рядом стоящими ведарами: — Рекомендуем тебе не демонстрировать им свою принадлежность к другим мирам.

  — Они не примут пришельца? — понимающе кивнул я.

  — Именно. А так ты вполне сойдёшь за русского ведара, получившего гейс...

  — Тем более что так и есть, — вставил я.

  — ...если отправишься по морю на имперском корабле.

  — Даже так? — заинтересовался я: — У вас есть и такая возможность?

  Мне разъяснили, что между Русью и Империумом идёт вполне нормальная торговля через города-посредники. Самый оживленный грузопоток идёт через город Турку в северной Европе... А трасса идёт через Балтийское море моего мира, здесь зовущееся Европейским внутренним.

  — Хорошо, — пожал плечами я: — Давайте так... — коротко поглядев на Сеть, я добавил: — И я так понимаю, моему десанту придётся остаться здесь или на моём корабле.

  — Ты правильно понимаешь, — согласились со мной ведары.

  — Я отправляюсь немедленно.

  — Я покажу тебе дорогу, — тяжело поднялся незнакомый мне хранитель средних лет.

  Почему он? Ах да... Порталами здесь заведуют именно они. Что ж, если я не хочу настораживать имперцев зрелищем «Зари»...

  Хранитель, назвавшийся Велимиром, по дороге к порту, находящемуся в тысяче километров — и одновременно в пятнадцати минутах ходьбы — кратко просветил меня на тему общения местных с имперцами. Не спорю, полезные сведения — но мне были нужнее другие.

  — Скажи мне, Велимир... Почему меня однажды сравнили с каким-то легендарным ведаром?

  — Ах, это. Понимаешь, из троицы легендарных ведаров, основателей Руси, одного звали Макс... И по легендам, он появился из ниоткуда.

  — По легендам — почти мой случай, — понимающе кивнул я: — Но как было в реальности?

  — Он был имперцем. Римлянином. И не хотел, чтобы об этом знали.

  — Понятно, — кивнул я: — А как вы сумели сохранить эту информацию за тысячи лет в точности? Ведь людям свойственно забывать даже важные вещи.

  — Хранением и передачей знаний занимаются ведары, — безразлично пожал плечами Велимир, ныряя в очередную светящуюся арку перехода: — А я этим никогда не интересовался. Мы пришли. За этой дверью порт, — внезапно остановившись, хранитель ткнул пальцем вперёд.

  Да, дверь. А мы сейчас в крошечном подобии одного из залов Звездного Храма.

  — Это городской храм Геи? — уточнил я.

  — Да. Всё, иди. Да пребудет с тобой Гея.

  Я коротко поклонился, повернулся и зашагал к двери.

  Храм снаружи был совсем небольшим.. А город и вовсем напоминал большую деревню. Никакого сравнения с футуристичным городом Руси...

  Правда, через несколько шагов я догадался «оглядеться». Хм. Если верить Восприятию Сил, то местные домики от пожара, заразы и прочих молний защищены малость получше правительственного бункера Земли Тьмы. Неплохо, неплохо... А ещё я припоминаю много всякой рекламы «дышащих» домов с деревянными стенами. Ну, может быть.

  Но я не жить здесь собрался. Мне нужен корабль. И не просто корабль, а корабль, способный довезти меня до других портов Империума, а в идеале — до Сьерра-Леоны.

***

  На корабле, тем более деревянном паруснике, я был в первый раз. С моими космическими полётами как-то не довелось поплавать по воде.

  Впрочем, в чём-то этот парусник — в порту его называли пренсадор — был не менее совершенен, чем мой астролёт. Да, деревянный парусник — но я присматривался и не мог найти недочётов. Простой, из дешёвого дерева, которое само вырастает на любом берегу Европы, при этом упрощённый до той грани, при которой уже невозможно ничего убрать, и даже тогда не потерявший замечательных качеств шустрого и ёмкого грузовика. С кораблём вполне управлялся десяток матросов, капитан, владеющий азами стихийной магии, и стюард, заменяющий одновременно корабельного повара, медика и механика. Зачарования на корабельном дереве висели такие, что было видно — на века и ни днём больше. Простые, экономные и конкретные контуры чар, забитые Силой до свечения, после разрядки просто разваливались без шума и пыли, а дерево, пошедшее на корабль, можно было бросать в ближайшую печку — защита от огня и воды была самым чётким и ярким контуром, впрочем, и вообще единственным, который я опознал.

  Собственно, половину того дня в порту я убил на блуждания по пирсам и припортовой части Турку, подслушивание разговоров на десятке разных языков, влёгкую раскалываемым моим транслятором, и подглядывание. А вторую половину простоял на палубе ушедшего в рейс пренсадора. Расписание не ждёт, а для пассажиров на борту каждого такого парусника берегли десяток мест — потому как очень богатые для путешествий предпочитали орденские глайдеры, на которые мне бы тоже хотелось посмотреть, а очень бедные никуда не ездили, для всех же остальных регулярные рейсы каботажников-пренсадоров были единственным подходящим выходом.