Роковая монахиня - [123]

Кот, сидевший на кровати, не выказал желания последовать за ним, и Грэй, ощущая на себе непрерывный взгляд кошачьих глаз, постарался закрыть дверь настолько мягко, насколько позволяли разболтанные дверные петли.

На рынке он поддался порыву купить что-нибудь из пищи для кота и добавил к своим покупкам порцию сырой рыбы стоимостью в несколько пенсов. Однако по дороге домой он проклинал себя за глупость и готов был уже выбросить рыбу, из-за которой противно намокла оберточная бумага неуклюжего свертка, когда его окликнул голос, который он почти забыл:

— Грэй! Вот кого я хотел увидеть!

Грэй поприветствовал его со средней степенью дружелюбия. Судить по внешности, человек, которого повстречал Грэй, был еще менее преуспевающим, чем он сам.

Когда-то и он был завсегдатаем у Грэнни, но давным-давно его затянуло в бездну неудач. Несмотря на свою потрепанную внешность, он повернулся к Грэю и спросил:

— Не хочешь выпить? — И затем, заметив сомневающийся взгляд Грэя, добавил: — Со мной все в порядке, я поймал удачу за хвост.

Через некоторое время Грэй вышел из пивной на углу, разбогатев на пять фунтов, которые его собеседник дал в долг в счет былых заслуг. Что это были за заслуги, Грэй не спросил, слишком потрясенный происходящим. Насколько он помнил, он всегда обходился с этим человеком не очень-то любезно. Он даже не помнил его имени.

Грэй все еще пытался вспомнить, поднимаясь по лестнице в свою комнату, кто же был этот человек. Он знал его достаточно хорошо, ведь Грэй принадлежал к числу людей, которые никогда не забывают лица. И когда его глаза остановились на желтом коте, он внезапно вспомнил. Этого человека звали Феликс Мортимер. И этим летом Феликс Мортимер застрелился!

Поначалу Грэй попытался убедить себя, что он ошибся. Стараясь рассуждать здраво, он уверял себя, что это было лишь внешнее сходство. Но в глубине души Грэй знал, что этот человек был Феликс Мортимер.

Как бы там ни было, пятифунтовая банкнота была вполне реальной. Грэй положил рыбу в кастрюлю и зажег газ. И на этот раз кот ел так же странно и осмотрительно, как прошлой ночью лакал молоко. Тощее тело кота доказывало, что он привык голодать, тем не менее он весьма методично поглощал рыбу, будто был уверен, что обрел постоянный источник пищи. Грэй, повертев в руке пятифунтовую бумажку, подумал, не кот ли прервал полосу его неудач. Но мысли его раз за разом возвращались к Феликсу Мортимеру…

Через несколько дней у него уже не осталось сомнений. Прошлой ночью у Грэнни маятник удачи определенно качнулся в его сторону. Он выигрывал все подряд. После рулетки он, окрыленный удачей, обратился к chemin de fer, и обнаружил, что и здесь ему продолжало везти.

— Удача вернулась к вам, и с лихвой! — заметил один из постоянных посетителей этого потрепанного светского салона.

— С лихвой, — повторил Грэй и промолчал.

С суеверием прирожденного игрока он спрашивал себя, было ли в этой фразе какое-нибудь особое значение.

От Грэнни он ушел с выигранными двумя сотнями фунтов в кармане.

Этот успех послужил лишь началом еще большей, по собственному выражению Грэя, полосы везения, которую он когда-либо имел. Играл он по-научному, не теряя головы и тщательно подсчитывая доходы каждое утро. Он прогнозировал, планировал игру и прилагал все усилия, чтобы достичь той высшей планки доходов, на которой, как он говорил себе с безнадежностью опытного игрока, он остановится и никогда больше не будет играть.

Грэй никак не мог решиться покинуть свою бедную комнатушку в фешенебельной конюшне. Он ужасно боялся, что перемена квартиры повлияет на полосу его удач. Он попытался получше обустроить комнатку, сделать ее более комфортабельной, но примечательно, что он первым делом купил корзинку и подушку для желтого кота.

Он сделал это, потому что не сомневался, что именно кот стал причиной его неожиданного перехода от бедности к процветанию. В эксцентричном, очень суеверном мозгу Грэя желтый кот прочно занял место талисмана, приносящего счастье.

Грэй регулярно кормил кота, сам прислуживал ему, как старательный официант. Иногда он делал судорожные попытки приласкать кота, но тот лишь свирепо рычал в ответ, и испуганный Грэй оставлял кота в покое. Если когда-либо кот и выбирался из комнаты, то он этого не видел. В какое бы время Грэй не заходил или не выходил из комнаты, кот всегда был там, наблюдая за ним отливающими янтарем глазами.

Грэй воспринимал сложившуюся ситуацию философски. Он рассказывал коту о себе, о планах на будущее, о новых людях, с которыми он встречался, а деньги сразу же открывали ему двери более приличных домов, чем казино Грэнни, и все свое красноречие, исходившее от вина и одиночества, он изливал в неподвижные уши кота, сидевшего возле кровати. И затем, не смея говорить об этом, он думал о Феликсе Мортимере и его подарке, который стал точкой отсчета всех его будущих удач.

А существо безмятежно смотрело на него, демонстрируя презрительное безразличие как к его воодушевленным рассказам, так и к молчанию. Такое странное положение вещей сохранялось, а Грэй продолжал выигрывать. Проходили дни, и амбиции Грэя выросли. Сейчас он располагал суммой, которая, как он с радостью отмечал, позволит ему оставить то жалкое существование, которое он до сих пор влачил. Он убедил себя в безопасности теперешнего положения и решил переехать в более цивилизованные и подходящие для него условия.