Рокки Коннер. 1. Все главы (роман) - [2]
- Сегодня, ближе к вечеру, я планирую зайти к Фокси, ты дома будешь? - вопрошает Герда, тем самым выводя меня из возникшего штопора.
- Ага, - говорю я на автомате. Забираю заказ, и иду к выходу.
- Молоко не ты оставил, - чуть смеясь, спрашивает девушка, глубоко наклонившись из-за прилавка.
- Точно, - говорю я, и разворачиваюсь.
Взгляд замирает, а рот приоткрывается. Передо мной на расстоянии вытянутой руки свисают две, будто капли росы, девичьи достопримечательности, которые с моего ракурса видятся мега выразительными. Штаны издает звук растягивающихся ниток. И, похоже, владелица достопримечательностей это замечает.
- Спасиб, - страдая от перевозбуждения, говорю я, беру молоко и тут вылетаю на улицу.
- Пока, - через смех выговаривает Герда.
Переступив через порог, делаю глубокий вдох.
Ну и девчонка! Да еще эти штаны ... но, блин, было реально "щекотно"!"
Ставлю ношу на крыльцо. По инерции засовываю руки в карман и вынимаю сегодня купленный значок. Улыбка появляется на лице и на душе становится лучше. Нацепляю значок на рубашку. Взваливаю ношу и иду домой.
Глава 2
Вот и дом. С ноги открываю калитку, и так же входную дверь. Ставлю продукты. Плетусь в свою комнату и валюсь от усталости на постель. Отрубаюсь.
Часа через два прихожу в себя, встаю и иду на кухню, где в это время трапезничает сестренка (рыжеволосая девочка с темно зелеными глазами, на пару лет младше меня, копия своей матери, дочь мой тети).
- Привет, рыжеволосая, - говорю я, садясь на стул.
- Не смей меня так называть, - парирует Фокси, - у меня имя есть, причем очень красивое.
- Окей, рыжик, - язвлю я.
Тапок с ноги сестренки летит в мою сторону. Я успеваю в последний момент увернуться, но оный все же цепляет меня.
- Сестренка, нужно сдерживать себя, - говорю я.
- И как же ты сегодня себя сдержал? - в возбуждении выпаливает Фокси.
- Ты что это имеешь в виду? - спрашиваю я Фокси.
- Ой, ничего, забудь... - сконфуженно парирует рыжеволосая.
- Постой, постой... так, значит, это вы сегодняшнюю встречу в пекарне устроили мне? Только ты знала, что я пойду в этот выходной на рынок. А Герда никогда бы без причины не встала в такую рань, тем более в выходной.
- Колись, сестренка! - более резким тоном говорю я, привстав со стула и наклонившись к сестре.
Фокси замолкает, пускает слезу и убегает в свою комнату.
Через минуту, чувствуя за собой вину, подымаюсь к Фокси и стучусь в дверь ее комнаты.
- Сестренка, я был не прав. Извини... Дружба?
- Ага, - отвечает она, и всхлипы тут же прекращается. Открывается дверь. Фокси бросается в мою сторону и прижимается к моей груди.
- Это мы в шутку все обыгрывали, не хотела я ничего такого делать, - говорит Фокси. - Просто Герда часто о тебе разговор заводит.
- Окей, - говорю я, - забыли.
- Скажи, - продолжает Фокси, - я ведь лучше Герды, и ты не променяешь меня на нее, да?
- Я не понимаю, о чем ты говоришь, - отвечаю я.
- Забудь, - насупившись, отвечает Фокси, и захлопывает дверь перед моим носом.
***
В дом входит отец и просит меня ему помочь. Я спускаюсь вниз, и мы идем на задний двор. Отец озвучивает задачу: нужно в некоторых местах заменить доски в ограде курятника.
Я рад, что наконец-то отец начал воспринимает меня не как ребенка, а как себе равного (ну не совсем, конечно, но близко к этому), и его внимание ко мне много для меня значит.
Работа закипает: молоток приятно лежит в руке, а гвозди как по маслу входят в свежие палки из леса.
В перерыве от работы спрашиваю отца:
- Пап, а это нормально, что при встречах с некоторыми девушками я становлюсь не таким, каким обычно бываю, даже можно сказать - глуповатым, испытывая к ним интерес?
- О, да, Рокки, это нормально и считаю это правильным. Не нормально - ... все остальное. Но, за тебя я спокоен. Наконец-то мой сын становится взрослым, как долго я этого ждал... будущий продолжатель нашего рода.
От таких слов на душе становится лучше.
- С какой-нибудь девушкой уже близко общаешься? - спрашивает отец.
- Пока серьезно нет, но есть одна на примете, - отвечаю я. - Знаешь Герду, которая раньше жила по соседству с нами, но спустя некоторое время переехала ближе к рынку?
Отец пожимает плечами.
- Смуглая светловолосая девушка, подруга Фокси.
- Ах эта, - отвечает отец. - Девушка-робин.
- Робин? - спрашиваю я отца.
- Ну да. Твоя смуглянка - типичный робин - смесь человека и темного эльфа. Пышные формы вкупе с темным тяжелым характером - не самый лучший вариант. Лучше найти девушку поспокойнее для отношений. Я так думаю.
- Выходит, я тоже робин в некотором виде? - вопрошаю я, переварив слова отца.
- Это с чего ты взял? - парирует отец.
- Ну... я ж смесь тоже... правда стихий, - говорю я.
- Нет, ты обычный человек. Но у тебя возможна ситуация, при которой ты сможешь владеть сразу двумя стихиями. С рождения у тебя в организме доминирует стихия Земли, но если ты сможешь найти подход к своей многослойной чакре, то сможешь использовать и стихию Огня. Таких людей, как ты, называют ронин.
- Я понял, - отвечаю я.
В воздухе повисает пауза.
- У меня еще один вопрос есть, - говорю я. - А мы сможем когда-нибудь переехать ближе к центру поселения, как это сделала Герда некоторое время назад.
После кампании за улей Хельсрич капеллан Гримальд из Чёрных Храмовников получает неожиданный призыв о помощи от старого союзника. Космические десантники Небесных Львов стали целью Инквизиции и оказались на грани уничтожения. Сумеют ли они перегруппироваться и восстановить орден или выберут смерть в славной последней битве? Решение за Гримальдом... .
Пять лет назад, Рен Коннолли была застрелена тремя выстрелами в грудь. Спустя 178 минут она вернулась, как Ребут: сильнее, быстрее, со способностью исцелятся, и менее эмоциональной. Чем дольше Ребут мертв, тем меньше человечности в нём остаётся после возвращения. Рен 178 самая опасная из Ребутов в Республике Техас.В своей работе Рен больше всего любит тренировать новых Ребутов, но один из новичков является самым худшим из всех кого она видела. В 22 года Каллум Рейес почти человек. Его рефлексы медленнее, чем у остальных, он всегда задаёт вопросы и его вездесущаю улыбка бесит Рен.
Под обложкой этой книги Вас ожидают две истории о противостоянии и любви, случившийся на одной из колоний Материнской планеты «Тимор-15», в разное время с разными людьми. И не только с людьми. Ведь самому сильному человеческому чувству подвластны и киборги, и даже машины. Самые грустные и самые романтичные сказки Михаэля Драу станут достойным пополнением вашей читательской коллекции.Действие повести «Старая история» происходит на одной из колоний Материнской Планеты, там же, где и действие «Ошибки программы» — на планете Тимор-15, спустя много лет после…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Когда Дамнос содрогнулся в катастрофическом землетрясении, глубоко в его недрах пробудилась древняя сила. Некроны очнулись от сна, чтобы уничтожить человеческое население планеты. Кажется, все потеряно, но надежда на спасение приходит с небес — отважные Ультрамарины после орбитальной бомбардировки разворачивают свои силы на Дамносе. Их возглавляют два легендарных воина — капитан Катон Сикарий и главный библиарий Тигурий. Они — последняя надежда планеты выстоять перед безжалостным врагом, но напряжение, существующее между ними, может стоить им победы.
Треш-роман «Аномалии. inferno» представляет собой ряд микроновелл, в которых действует множество различных героев; новеллы объединены сквозным сюжетом катастрофы, связанной с таинственными экспериментами симуляции человеческого сознания в виртуальном пространстве. По ходу повествования с виду обыкновенный мир принимает извращенные, призванные к гибели формы. Главные герои не осознавая, кто они — люди или виртуальные машины, вступают в схватку с абсолютным безумием и безграничной человеческой жестокостью, разделенной на больную фантазию коллективного человеческого разума.Примечательно, что роман насыщен неповторимым белорусским колоритом, а так же элементами советского ностальгического киберпанка, что делает его привлекательным для самой широкой русскоязычной аудитории.