Рог изобилия. Секс, насилие, смысл, абсурд - [5]

– На бегство похоже, если смею заметить, себя вот так растратить.

– Другое похоже на бегство – себя закрыть. Сущность должна быть выражена, должна быть направлена и воплощена вновь. Да я и сам – чья-то сущность, выражение кого-то, но и он и я – одно: времени ступени. Переход по ним обновляет, как ребёнок обновляет старика.

– Но ты ведь Бог! Что было до тебя?

– Мой отец, мой дед и прадед… Вопрос в ином: что есть без меня? Не светит солнце, не рождается луна. Нет ветра и нет дождя. Земля стоит на месте. Во мне – движение, я – движение.

– Без тебя лишь смерть?

– Нет, без меня – ничто. Движением я приношу и жизнь, и смерть. И приношу я смысл. Я приношу цвет.

– Каким же будет цвет?

Смеётся Бог.

– Каким захочу!

– Он будет красным…

– Да, он будет красным. Ибо до него всё было серым, самым опасным из цветов, на грани балансировал его смысл, то и дело склоняясь в пустоту. Я же – целиком её залью. И буду пылать, пока не выпьет время, пока не посыплется в трещинах краска.

– Трагична твоя судьба, Красного Бога, утратить свой пожар и раскрошиться.

– Судьба моя естественна и не имеет конца. Вернусь я в новом обличии, свободном от усталости, снова буду свеж и лёгок. Я буду незнаком и открыт для познания.

– Кто же будет познавать тебя?

– Мой сын, мой внук, мой правнук…

Помолчав немного:

– Скажи мне, Бог, кто я тогда?

И повернулся Бог ко мне лицом. Несколько печальным оно показалось, но его глаза… были они такой силы, что всё вокруг них разом растворилось, а я тут же подчинён. Охваченный невообразимым, но полным восхищения ужасом, я вдруг осознал, что пропадаю в них! Было слишком поздно противостоять, вмиг меня не стало. Воцарилась тишина.

Наконец художник вернулся к незаконченной работе.

Воспоминание

Встреча. Объятия – поцелуй. Мягкий шёпот, слова любви. Тепло дыхания, аромат духов. Порыв ветра. Обещание. Улыбка. Мгновение сквозь время. Вечность…

…Я достигаю земли.

Все телевизоры ведут в ад

Поужинав, лысый мужчина уселся в кресло для просмотра вечернего выпуска новостей. Но телевизор никак не включался. Не помогла и замена батареек в пульте. Кнопки на самом корпусе также не подчинялись и лишь издевательски щёлкали. Был ли телевизор в сети? Разумеется! Это вам не комедия.

Мужчина растерянно почесал свою лысину. Как неожиданно на ум ему пришла невероятная идея. Он отправился к кладовке и после нескольких минут грохота отыскал-таки молоток и фонарик. Проверил его: свет ослаб, но излучался. И вернулся к телевизору.

Лысый вдруг подумал: а не покурить ли сначала? Но решил не оттягивать неминуемое и ударами молотка взялся выбивать чёрный экран. Затем избавился от осколков, что ещё торчали кое-где вдоль рамы. И, затаив дыхание, посветил внутрь.

Пещера. Вернее – неровный лаз сквозь каменную породу. Лысый даже испугался. Не столько факту наличия прохода, сколько неизбежности его исследования. Любопытство тянуло туда с колоссальной силой. Пришлось собраться с духом и лезть к неизвестному, сердцем надеясь, что это не станет роковой ошибкой.

Путь оказался крайне опасным: острые, как бритва, выступы разрезали одежду, на теле появились жгучие порезы. Только благодаря неторопливости и аккуратности удалось избежать более серьёзных ранений. А привёл этот путь к обратной стороне другого экрана. Недолго думая, лысый врезал по нему со злостью возмездия за причинённую по ходу боль.

В то же самое время пятнистый старичок смотрел свою любимую развлекательную передачу. И когда экран изнутри пробил молоток, а из проделанной дыры высунулась разгневанная лысая голова, свалился замертво.

Лысый выбрался из телевизора, толком и не осознавая, что произошло. Внезапно с воплем «Грабитель!» на него бросилась старушка. Но поскольку была почти слепой, нож в её руках довольствовался лишь воздухом. Лысый же, беспамятно руководствуясь инстинктом самосохранения, огрел старушку молотком и мгновенно убил.

«Что, чёрт возьми, только что случилось?» – в смятении задался мужчина, теперь убийца.

В его ногах лежало два трупа. Пожилая пара, муж и жена. Молоток порозовел от крови. Где-то в совсем другой вселенной тикали часы и шло время. Шло быстро.

– Открывайте, полиция! – затарабанили в дверь. Наверняка кто-то из соседей вызвал наряд, услышав шум и крик «грабитель».

Лысый в ледяном ужасе спешно полез обратно через телевизионный проход, позабыв о всякой осторожности. Он лез, нещадно разрезая себя о каменные бритвы. Лишился руки. Лишился ноги. Вот и голова отрезана. А ведь и половины пути не успел преодолеть. Так и остался частями лежать.

Проход исчез без следа. Лишь два разбитых телевизора. И никакой между ними связи.

Где же ты, надежда?

Наконец закончилась пустыня. Вот начинается другая. У перекошенных врат безмерного кладбища, в свете холода луны, остановился путник одинокий. Мёртвый ветер его пронизал. У самого входа, в осквернённой ныне могиле, раньше покоился Господь. Но памятник рухнул и раскололся на куски. Выкопан гроб и разбросаны жёлтые кости. Пробитый череп, выбитые зубы. Тут и сигаретные окурки, тут и бутылок осколки. Ещё слышится слабое эхо смеха дурного, что некогда здесь бушевал.

Путник вздохнул тяжело, поклонился. И побрёл через кривую раму врат.