Родственные узы - [50]

— Я постараюсь не касаться лорда Пэйна, — ответила я и спросила, — мне можно вернуться в империю?

— Нет, — ответ как удар хлыста, его лицо побелело, — я сказал утром, значит утром. Я Вам так противен, леди Тримеер?

— Нет, значит, нет, тогда я пойду в комнату, спасибо за компанию, лорд Гиен, — и я, поднявшись, покинула гостиную, не обращая внимания на хозяина дома. Да, ему это очень не понравилось, но мне какое дело до его желаний?

За окном смеркалось, я стояла и смотрела вдаль, там, за садом Лунной Богини, высоко в небе плыли три воздушных шара, они то приближались, то удалялись. Мне хотелось вернуться домой и, закрывшись в кабинете, разложить свои записи по столу и думать, строить версии, проверяя, насколько прочными они могут быть. Выслушать рассказы бабушки и Патрика о сегодняшнем дне и почитать перед сном обязательные полстраницы на магическом языке.

— Как много дел, а я вынуждена сидеть в этой роскошной клетке и ждать разрешения лорда Мордерата, чье настроение менялось в течение короткого времени так резко, что пугало меня, — так думала я, занимая кресло у окна и закутываясь в плед, меня познабливало, похоже, дорвавшись до воды, я перекупалась.

Я старалась не думать о разговоре, услышанном в гостиной, но в тишине и покое мозг обрабатывал и обрабатывал полученную информацию: слова двух друзей, их взгляды, говорившие едва ли не больше, чем сами фразы, паузы между ними, внимательный взгляд профессора, который он прятал под маской рассеянности. В тот момент, когда меня подняли с кресла и уложили в кровать, укутывая одеялом как маленького ребенка, я поняла, о чем предостерегал меня лорд Мордерат, и беззвучно заплакала, как только за ним закрылась дверь.

Ранним утром, едва на небе появился первый лучик солнца, я выскользнула из-под одеяла и, стараясь не смотреть на себя в зеркало, боясь увидеть распухшее от слез лицо, быстро умылась и, переодевшись в одежду Патрика, покинула комнату. Босиком, чтобы не стучать каблучками ботиночек, прошла по второму этажу и, спустившись вниз, вышла на улицу. Было так рано, что я не встретила никого на своем пути, чему была очень рада.

— Видюша, возвращайся, — поступило телепатическое сообщение от Патрика, создав переход, я бросилась в него, услышав стремительные шаги лорда Мордерата в парадной, спешившего за мной. Наглость чистой воды, я даже не поблагодарила за гостеприимство и не попрощалась, но ему хватило бы одного взгляда на меня, чтобы понять: я проплакала всю ночь, а значит, разгадала тайну, к которой даже не имела права приближаться.

* * *

Переход открылся в моей комнате, и первое, что я сделала, — ушла в гардеробную и долго стояла под струей воды, стараясь смыть с себя дикую душевную боль и ночной кошмар. Переодевшись, я вышла в комнату, взяла со столика портрет супруга и, немного подумав, унесла в гардеробную, где положила под стопку постельного белья. А затем заклинанием вернула своему лицу прежний вид, будто и не было бессонной ночи, полной слез, жуткого осознания своего одиночества и понимания, что я просто ступенька, через которую перешагнули, отправилась в гостиную, где попала в объятия бабушки и Патрика. Жизнь продолжается, и мои самые родные и близкие не виноваты в том, что произошло, я отвечала на их радость своей улыбкой.

— Видюша, меня так и не смогли найти, — улыбаясь, рассказывал он, — сбежать оттуда через переход было невозможно, Альбер оставил только одно место для этого — гостиную. И потому за половину дня пришлось переплыть несколько лесных речушек, пробежать немалую дистанцию с препятствиями по непроходимому лесу и, только удалившись как можно дальше от замка, я смог открыть переход и появиться дома. Ждем, когда появятся Тримееры.

— Бабушка, а ты как тут одна была? — спросила я, ощущая внутри себя ледяную пустыню, вымораживающую все эмоции.

— Почему одна? — улыбнулась Ребекка, ставя передо мной тарелку с овсяной кашей с ягодами. — Мы вместе с сестрой были, потом леди Минерва появилась, а ближе к вечеру прилетела леди Гертруда. Она когда узнала от Минервы, что произошло, так рассердилась, что даже не знаю, чего и ожидать дальше. Одно я точно знаю: на какое-то время тебя оставят в покое.

— Это хорошо, — ответила я, — а что слышно о происшествии на пикнике? Кто это был?

— Твой дядя, лорд Чарльз Блэкрэдсан, сказал, что пока информации мало, как выяснится больше, так нас поставят в известность, — ответил Патрик, — а ты как провела вчерашний день?

— Купалась в бассейне, гуляла по саду и спала.

— Видочка, а ты не перекупалась? — озабоченно спросила бабушка, положив свою ладонь мне на лоб. — Температура повышена, так я и подумала, ты выглядишь больной. Давай денек проведешь в постели, хуже не будет, зато и дальше не разболеешься.

Патрик поддержал ее, я согласилась, после завтрака вернулась в свою комнату и сразу уснула, предварительно поставив блок на попытки вторгнуться в мой сон и вызвать куда-либо. Сил эта операция потребовала много, и потому, едва дочитав заклинание, я только успела донести голову до подушки, как провалилась в целительное небытие.

Когда я проснулась, день уже начал клониться к закату, судя по движению солнечного луча на полу, было около трех часов пополудни. Лежать долго не стала, решение, давшееся мне с таким трудом, было принято ночью, и отступать от него я не собиралась. Поднялась и, приведя себя в порядок, отправилась в гостиную, где Ребекка вместе с леди Калерией вязали детские одеяла и что-то обсуждали.