Родственные узы - [15]

Мы с лордом Трибонием отошли, чтобы не мешать знакомиться близким людям, и сели на завалинку, наблюдая, как обнявшись плачут от счастья мать с дочерью, а Янек с Патриком рассматривают друг друга, после чего старший брат обнял младшего за плечи и что-то начал говорить, наверное, о том, как брат похож на отца, сам Янек на лицо был копией матери.

— Дедушка Берн, я вернулась, правда ненадолго, — прижавшись щекой к стене дома, прошептала я.

— Ненадолго, — согласился хранитель дома, — но ночь сегодня здесь проведешь, а я тебе сказки поведаю или на твои вопросы отвечу.

— Видана, а ты когда с хранителем дома контакт установила? — с улыбкой спросил оборотень. — Я ваш разговор слышу. Значит, мы не все успеем сегодня сделать, если сам хозяин говорит, что ты ночь здесь проведешь, ну да и ладно, Патрик с родными познакомится, да и ты немного отдохнешь душой в такой тишине.

— Пойдемте в дом, — к нам подошел Янек, — чаем напоим и только потом разрешим по делам отправиться.

Он окреп, загорел и даже стал выглядеть моложе, чем два месяца назад, когда мы попали в замок Редривел, откуда меня на руках и принес в имение Янек. Поднявшись, мы отправились в дом, куда уже ушли Ветрица и Веда, ждавшие нас в горнице, а Патрик, обойдя вокруг дома территорию имения, зашел последним.

— Мамочка, давай я помогать буду, — предложила, смахивая слезы, Веда, — как я соскучилась по нашему дому.

— Успеешь, мама, давайте занимайте места за столом, я сам помогу на стол накрыть, — ответил Янек, принес большой самовар и, водрузив его в центр стола, начал расставлять чашки. — Видана, оставайтесь у нас с ночевкой. Дела, по которым прибыли, делайте и возвращайтесь, мы баню истопим, пирог праздничный испечем, пообщаемся, а то когда еще увидимся.

— Какой ты взрослый, — всплакнула мать, — и хозяйственный, Янек, ты ведь таким с детства был.

— Каким был, таким и остался, мама, — улыбнулся он, — только старше, да этого не изменить, как я рад, что у меня есть младший брат.

— Видочка, рассказывай, как твои дела? — Ветрица села рядом со мной и погладила по руке. — Как малыши, не хулиганят?

— Есть немного, кажется, вопрос решают, кто первым на свет белый появится, — тихонько рассмеялась я. — У меня все в порядке, вот в командировку с Веспасианом Тосгием слетали, и Патрик нас нашел, а все остальное Веда расскажет.

Выпив чаю, мы втроем поднялись и, пообещав вернуться вечером, покинули усадьбу, провожаемые Янеком. За воротами усадьбы открыли переход и улетели в городок, чтобы вначале пообщаться с сотрудниками местного отделения Тайной канцелярии, где нас уже ждал эксперт-целитель.

Через час, появившись в имении Дурненов, унаследованном леди Деворой Норберт, мы с удивлением обнаружили, что в нем фактически никто не живет, только сторож имения пожилой, но довольно крепкий мужчина и его жена, которая периодически вытирала пыль да мыла полы в доме. Узнав, кто мы есть, сторож пригласил нас в свою сторожку — небольшой домик, в котором было одна комната и малюсенькая кухня.

Мы вчетвером сели на лавку за столом у окна в комнате, сторож с женой сели напротив нас, и потек разговор.

— Бурнус, — начал лорд Трибоний, — а хозяйка имения здесь появляется?

— Леди Девора? Нет, никогда. Вот как супруга ее похоронили и дочку новорожденную, так она здесь и не появлялась, — поведал сторож. — В имении останавливаются экспедиции научные, артисты, что приезжают выступать в городок, проживание оплачивают сразу в столице, казначею хозяйки. Моя жена для них готовит, белье стирает, полы моет. При хозяине здесь штат слуг был, а как леди Норберт имение по наследству получила, так сразу всех рассчитала, только нас и оставила.

— А что это она так поступила? Природа здесь удивительная, воздух чистый, — удивился оборотень.

— Так она нам не докладывала, конечно, но думается мне, — степенно отвечал мужчина, — что у хозяйки с имением связаны нехорошие воспоминания. Этот дом любил хозяин, старался здесь бывать часто, а когда узнал, что супруга ребенка ожидает, так был счастлив. У него ведь все сыновья от двух жен погибли и даже потомства не оставили.

— Нехорошая она, леди Норберт, — произнесла супруга сторожа, — ей от хозяина только приданое и нужно было.

— Марьяна, — попробовал остановить жену Бурнус, но потом махнул рукой, — продолжай, если ты права, то, может, узнаешь правду, и душенька твоя успокоится.

— Сестра моя старшая в услужении была у леди Деворы, — женщина посмотрела в окно, скрывая подступающие слезы. — Мы с ней дружны были, хорошая Мирра была и честная. Она жила все время здесь, в имении, и только в свой выходной домой приходила, мы с родителями в деревне за городом жили. И вот однажды Мирра появилась поздно вечером, села на кухне и говорит маме: «Что-то странное происходит в имении. Хозяйка вернулась с новорожденной малышкой, крепенькой такой, горластенькой, правда, к ней никого не подпускает, но и сама не больно ей занимается, плачет малышка много. Днем сообщение пришло, что хозяин погиб в командировке в Подлунном Королевстве, а вечером малышка затихла и умерла. Хозяйка ревет в голос, от детского гробика не отходит, сама малютку обмывала и одевала, никого не подпустила и, не дожидаясь, пока тело хозяина доставят в имение, малютку в склеп унесли и там положили». Мирра утверждала, что малютки разные были: та, что плакала, исчезла, а та, что в склепе, от нее уже запах был, оттого и не подпускала к ней хозяйка никого. Мама ее, как могла, успокоила и просила никому об этом больше не рассказывать, да видно не сдержалась сестра, и кто-то услышал ее слова. Ранним утром ушла в имение на службу, днем имение покинула леди Девора, а через пару часов после ее отъезда Мирра умерла. И мы думаем, что отравила ее леди или убила каким-нибудь заклятием, она ученая в таких делах была.