Родственные души - [23]

      – Доченька, неужели есть что-то, что нельзя найти в Нью-Йорке? К тому же, они мужские! И... и как минимум на три размера больше, – перебирая в руках вещи, ответила Айрин.

      – Мама, ну что бы ты понимала? Это редкие футболки, настоящий эксклюзив, – пытаясь выглядеть убедительно, фыркнула я.

      Что за чушь я несу? Моя мамочка была просто высший класс, следила за последними тенденциями в мире моды и всегда была "в тренде". Что совсем не скажешь про меня. Я относилась к одежде гораздо проще, но Ребекка в последние годы неплохо приукрасила мой гардероб, чему я была действительно очень рада. Но не настолько, конечно, насколько мама. Они с моей подругой были на одной волне; обе – стройные блондинки с отличным вкусом. Иногда я думала: может, я вообще не её дочь? Слишком мы были разными во всём.

      – О, смотрите, тут ещё коробочка, но поменьше. Открывай, Лив, – в который раз спасала меня Бекс.

      Я, тут же немного порывшись в посылке, нашла заветную красную коробочку и, открыв её, просто забыла, как дышать. Это был браслет из белого золота, на котором висели небольшие брелки. Я принялась разглядывать их: перо – как символ моей любви к литературе, первые буквы наших с Ником имен – Н и О, между которыми я увидела несколько закрученных линий, что символизировало океан и наш ночной заплыв, где мы отчаянно хотели быть ещё ближе друг к другу... Затем я разглядела маленькую машинку со значком такси, что напомнило мне о нашей поездке домой, когда мы сгорали от страсти и желания, наконец прикоснувшись друг к другу. Последняя фигурка была в виде телефона и наверняка означала, что именно этот чёртов мобильный был нашим спасителем на протяжении шести лет и продолжает им быть до сих пор. Я была безумно рада такому подарку. Ник всё продумал, зная, как мне понравятся все эти фигурки, обозначающие нашу с ним историю. Все подвески были украшены красивыми камнями, что, конечно, не могло утаиться от карих и внимательных маминых глаз.

      – Оливия. Он просто прекрасен! Видимо, все эти маленькие брелки что-то для вас символизируют, – задумчиво произнесла мать, наблюдая за тем, как я надеваю браслет. – Но не слишком ли это? Это дорогой подарок, уж поверь мне.

      Ребекка хитро улыбнулась мне и, попрощавшись с моей мамой, ускользнула к себе в спальню. Я проводила её взглядом, умоляющим не оставлять меня одну, но, наверное, даже Бекка была не в силах противостоять моей настойчивой матери. Когда дверь в её комнату закрылась, я медленно развернулась к маме.

      – Нет, мама, нет. Даже не начинай! Ответь мне лучше, что тебя заставило посетить нас в такое раннее утро?

      – Эм... лучше присядь, милая, – неожиданно мягким тоном ответила Айрин.

      Когда она говорила таким сладким голосом, я всегда готовилась к худшему. Видимо, новость была действительно очень грандиозной, раз моя мать вот так просто забыла о нас с Ником. Сев рядом с ней, я попыталась немного успокоиться и не паниковать. Придвинув к себе кружку, я сделала глоток обжигающего и бодрящего кофе.

      – Я выхожу замуж, Оливия, – без предисловий выпалила мама, и я тут же подавилась кофе.

      Новость была более чем неожиданной, но я не могла сказать, что она была плохой. Я взглянула на маму. В её глазах стояли слёзы, но они всё же светились счастьем.

      – О, мама! – воскликнула я и кинулась её крепко обнимать.

***

      Я знала, как трудно маме приходилось одной. Она всю жизнь любила одного мужчину и, оказавшись без него, с трудом приспосабливалась к этой жизни. Сейчас мы с сестрой уже выросли, а ей было жизненно необходимо заботиться о ком-то. Даже несмотря на её красоту, мужчин после отца было всего двое. Но с ними, увы, не сложилось. Было много поклонников и воздыхателей, но Айрин чувствовала, что это всё не то. Она не готова была стать чьей-то любовницей или же просто картинкой, которой хвастались бы на светских приёмах. Её нужно было любить и, более того, боготворить. Ведь, признаться, в маме совершенно не было недостатков. Кроме одного единственного – гипер-опека надо мной, но это можно было понять. Поэтому, когда она сообщила мне о замужестве, я была больше чем уверена, что этот человек сделает её по-настоящему счастливой.

      Его звали Ричард Кендалл. Он был преуспевающим бизнесменом в Нью-Йорке, и его имя было здесь на слуху. Высокий мужчина, с тёмно-русыми волосами и голубыми глазами, Ричард был старше моей мамы на три года.

      Когда я увидела его в первые, он заметно нервничал, стараясь мне понравиться. Но это было лишним, так как стоило мне увидеть мамины горящие глаза – и я тут же прониклась к нему искренней симпатией. Они очень подходили друг другу и очень гармонично смотрелись вместе, словно пара, сошедшая со страниц модного журнала. Свадьбу решили сыграть в августе. И подготовка к ней уже шла вовсю. Я решила полностью помогать в организации этого мероприятия, дабы уверить маму, что всё будет на высшем уровне. Поэтому моя занятость в летние каникулы возросла до немыслимых высот, что определённо не могло не радовать. Ожидание приезда Ника проходило в свадебных заботах гораздо быстрее. Я только и успевала что возвращаться поздно ночью домой и засыпать под голос Ника в трубке. Кстати, футболки, которые он прислал, очень меня спасали. Ребекка же называла меня сумасшедшей маньячкой и грозилась съехать к Скотту. Впереди меня ожидало много событий: приезд Ника, свадьба моей мамы и публикация моего первого сборника. Я находилась в волнительном ожидании. Но несмотря на это, радовалась каждому дню, как и учил меня Ник. И наслаждалась, искренне и по-настоящему наслаждалась тем, что имею уже сейчас...